— Слышь, — перебил Джуда Уилл, — ежели я куплю твоего конягу, как ты доберешься домой?
— Пешком, будь оно неладно.
— Слышь, я могу купить твоего старого коня и продать тебе молодого. Как тебе такое, мастер Пэйнтер?
— Какого еще молодого? — спросил Джуд, тут же проникнувшись подозрениями. — Кто это тут болтает про молодого коня?
— Я.
— И где же он?
— Не здесь, мастер Пэйнтер. Он в Гунбелле. Оставил его там подковать. Сейчас уже наверняка подковали. Пойду приведу. Ежели я куплю твоего конягу, то могу поскакать туда и приведу его быстрее.
— Не собираюсь я покупать лошадь, — сощурился Джуд. — Средств нету.
— Отдам за три гинеи. Он стоит дороже. Если поторговаться, то и за шесть можно сбыть. Но готов расстаться с ним за три, ежели быстро ударим по рукам.
Мат заржал и топнул копытом. Выглядел он таким же немощным, как и его хозяин.
— Не-а, — протянул Джуд. — Я пришел сюда продать лошадь, а не покупать.
— Слышь, — сказал Барагванат. — Давай так. Я плачу тебе гинею за твою лошадь, а таких денег тебе точно не видать в другом месте, и ты даешь мне две с половиной за мою. Вот, гляди. Я заплачу прямо сейчас, деньги на стол, и возьму твою лошадь. Так? Поскачу в Гунбелл, заберу Солтэша, я зову его Сол, и приведу сюда, чтоб ты посмотрел. Сам увидишь, что это самый распрекрасный конь, которого можно купить за такие деньги, а ежели он придется тебе не по нраву, то и сделке конец.
Джуд размышлял, уже почти кивнув, но все же пытался обдумать предложение.
— В общем, мастер Пэйнтер, Математика я всё равно куплю. Но ежели не возьмешь Солтэша, дам за него только пятнадцать шиллингов.
Голова у Джуда соображала туго, мысли лениво сменяли друг друга, не давая ему разобраться до конца. Джуд чуял подвох, вот только никак не мог понять, в чём он заключается. Ему думалось, что он ничего не теряет. Он продаст лошадь за гинею, если сваляет дурака и купит лошадь Барагваната. Но пятнадцать шиллингов у него в кармане в любом случае — больше, чем он рассчитывал выручить за эту старую костлявую клячу. Что он теряет-то? По правде сказать, чудна́я какая-то сделка получается, но ведь он ничего не теряет!
Пребывая в лёгком опьянении, Джуд согласился на гинею, потёр её, попробовал на два оставшихся задних зуба и, убедившись, что она настоящая, положил в передний карман. Монета звякнула с успокаивающим душу звоном, стукнувшись о две другие. Джуд проводил взглядом Барагваната, который подошёл к Мату, похлопал его по морде и отвязал от коновязи. Мат закатил глаза при взгляде на чужака, но сопротивляться не стал — стар он уже был для этого, да и вообще изрядно устал от своей жизни.
