Черная пасть с огромным перекошенным «М» поглотила Радлова, внизу он побрел по туннелю, спотыкаясь о щебень и рельсы, толкая людей с мешками, чемоданами и детскими колясками, наконец свалился в каком-то углу и, скрючившись, заснул там. А потом показалась вода.
Вода! Вначале доносилось лишь тихое нежное журчание. Затем она дошла до щиколоток. Вокруг него стоял сплошной крик страха и отчаяния. Вода поднималась все выше.
Кто-то схватил Радлова за плечи, ощупал грудь, пуговицы мундира, ремень. Он хотел оттолкнуть руку, но тут сдавленный смертельным ужасом голос спросил:
— Ты солдат?
«Девушка, — подумал Радлов, — девушка, молодая женщина или ребенок».
— Да, я солдат, — неохотно ответил он.
— Я не умею плавать, — продолжал голос, — я утону, если ты не спасешь меня.
«Как же я спасу ее, — подумал Радлов, — если не знаю, откуда идет вода. Тут не спасать, а удирать надо. Вода-то все прибывает, как начнут все цепляться друг за друга, так потянут и меня за собой».
— А ты знаешь, откуда вода? — спросил он в темноту, наполненную криками и воплями.
— Они, видно, открыли шлюзы Ландверского канала, — ответил голос, неизвестно кому принадлежащий.
— А где этот канал?
— Не знаю. Но ты должен меня спасти, я не хочу утонуть.
Голос просил и молил, и рука не отпускала ремень. Радлов решил. «Я должен выбраться отсюда, непременно выбраться, есть же здесь выход, можно выбраться наверх, туда, где нет воды».
— Давай руку, — приказал он, но тут же решил иначе и спросил: — А пояс у тебя есть?
— Да, на пальто.
Радлов отстегнул передний ремешок портупеи, рукой пошарил в темноте, там, откуда доносился голос, ощутил теплое тело и тугие яблоки груди. «Женщина, — подумал он, — а молодая или старая, это уже все равно. Плавать ока не умеет, придется взять с собой. Не оставлять же ее тут».
— Бери ремень, — приказал он, — привяжи к своему поясу… Вот так, а теперь пошли!
Связанные одним ремнем, они начали пробираться вперед. Им преградил дорогу клубок человеческих тел, но Радлов отталкивал всех, кто попадались на пути. А вода все поднималась, вот она уже дошла ему до колен, вот поднялась еще выше…
— Идем!
Спотыкаясь, побрели они вперед, скользя по грязи и размытой земле. Радлов упал на рельсы, потянув за собой незнакомку, но тут же со стоном поднялся.
— Идем, идем!
Все глуше и глуше звучали за ними крики и бессмысленные призывы:
— На помощь, на по-о-омощь!!
Кругом ведь никого не было, кто мог бы оказать эту помощь. Вода доходила им уже до пояса. Она все еще поднималась и поднималась, на поверхность всплывали чемоданы, ящики, пустые консервные банки, узелки. И трупы. Радлов натыкался на них, борясь с потоком, отпихивая одеревеневшие тела, если они преграждали ему путь. Наконец вдали он увидел слабый лучик света, потащился к нему и потянул за собой всхлипывающую девушку. А вода нагоняла его, теперь черные зловонные волны доходили ему до груди. «Нам не выбраться, — решил он в отчаянии, — вода прибывает слишком быстро, мы утонем, как и все». Но он, — не сдавался, он продолжал бороться с мужеством человека, которому нечего терять, скользя, пробиваясь шаг за шагом вперед, пока наконец не добрался до источника света — шахты с отверстием. Стальная лесенка вела вверх. Он решил передохнуть и крепко схватился за стальные поручни. Но усталость дала себя знать, и только теперь он заметил, что силы его на исходе. Медленно, перекладина за перекладиной поднимался он, девушка, связанная с ним ремнем, карабкалась следом. Наверху оказалось новое препятствие. Железная решетка, кое-где продырявленная, преграждала им выход на улицу. Вначале Радлов попытался приподнять ее руками, потом плечом. Решетка даже не дрогнула. Он сделал еще одну попытку, но все напрасно. Тогда, спустившись на одну перекладину, Радлов набрал полные легкие воздуха, поднялся и из последних сил нажал плечом на решетку. Посыпалась ржавчина, раздался скрежет, и решетка наконец поддалась. Иоахим руками отодвинул ее в сторону. Он увидел прежде всего дымящиеся развалины, лошадиные трупы, согнутые трамвайные рельсы. Очевидно, раньше здесь была улица. Где-то щелкали выстрелы. Он выбрался наружу и огляделся, не зная, в каком месте находится. Но голос рядом с ним произнес:
