А если друзья не догадались уйти и засели в деревне? Тогда ареновцы найдут их там! Лира схватилась за голову. В ушах шумело. А позади приближались голоса и шорохи. Она осмотрелась и, встретив массивное дерево, начала карабкаться на него, хватаясь за кривые ветки. Лишь она засела в кронах и наспех привязала себя к стволу новым поясом, снизу показались тени. Они переговаривались о награде. Лира тяжело дышала. С напряжением сжимались легкие, выпуская воздух. Только бы не услышали. Разбойники горланили, ругались друг на дружку за то, что другие не соблюдают тишину. Лира прислонилась спиной к стволу, думая о друзьях. Что стало с ними? Одно знала наверняка — если ее перестанут искать, значит, нашли овцу. Веки потяжелели, даже руки, словно металлом залитые, не поднять. Впрочем, зачем их вообще поднимать? Гул в ушах усилился. Или это просто ветер? Странно — подумала Лира — а на земле безветренно. И с этими мыслями провалилась в забытие.
***
Она отчетливо помнит день их первой встречи. Встречи со вторым наставником, старым и мудрым.
Она мерзнет, кутаясь в тонкий плащ, сидит, прислонившись к дереву, прямо как сейчас, за гранью сна. Только под израненными коленками лежит промерзлая земля с первым снегом. Она пытается унять стук зубов и боится заплакать. От слез еще холоднее. Губы то и дело повторяют «Луминор», шарик согревает руки. Ноги медленно превращаются в камень. И, когда сил на заклинание не остается, она вдруг ощущает легкость. Холод перестает казаться угрозой, превратившись в друга.
Отогрев ее и отпоив травами, Ирлианд признается, что в тот момент она умирала. Тогда Лира думает, что, может оно и неплохо — умереть, если смерть так прекрасна. Она делится мыслями, но маг отвечает, что такая смерть бывает лишь от холода. А в остальном она не лучше бездны. И Лира понимает, что если придется умирать снова, она предпочтет умереть в Снегах.
— Твоего отца больше нет, — говорит Ирлианд тоном, призывающим к смирению. — Его убили собственные приятели. Они искали маленькую девочку, подозреваю, тебя.
— Вы его видели? — спрашивает маленькая Лира. И хоть Тиан не был ей отцом, она не спешит поправлять мага.
Она не видит лица в полумраке. Только теплые отблески на щеке и одеждах, и на посохе.
— Мертвым видели? — то говорит взрослая Лира, маленькой она лишь заплакала, прижимая к груди одеяло. Взрослые ведь никогда не врут детям? Тиан мертв и точка.
— Не бойся, я не отдам тебя им, — тот же упрямый повелительный тон. — Ты станешь моей ученицей.
