Желваки скул Антона вздулись буграми, а сам он так и впился в нее сузившимися до щелок злыми глазками.
– Богу? Обо мне? Чтобы что? – в голосе вкрадчивая угроза.
– Чтобы Он простил вас.
– А можно узнать, за что? – Бузыкин буквально сатанел на глазах и грозным окриком остановил двинувшегося было к нему с увещеваниями Гурьяна: – Стой там! И не лезь, куда тебя не просят! А еще лучше – выйди да проверь посты. – И снова тихо, чуть ли не шепотом, к Ксении: – Ну, так за что меня надо прощать?
– Как и любого другого, – за грехи. Вы очень несчастны...
– О-ба-на! Это еще почему же?
– Потому что не знаете Божьей любви.
– Тю-ю, любви, – теперь он, наоборот, выпучил глаза от искреннего удивления и даже несколько обмяк:
– Не знаю и знать не хочу! Как-нибудь проживу и без нее. Так что не трать время попусту! Молись за кого другого, а у меня все в порядке.
– Я уже давно молюсь, чтобы Он помиловал вас. Я видела, как вы расправлялись с насельницами монастыря. И если не покаетесь перед Богом, вам не сдобровать. Так поступать может только...
– Гурьян! – заорал Бузыкин, заглушая ее, и вмиг стал похож на взбеленившегося быка с налитыми кровью глазами. – Я кому сказал – проверить посты? – И, видя его нерасторопность, буквально вытолкнул соратника за двери: – Сюда не заходить, пока не позову.
Плотно прикрыв дверь, он присел на стул против Ксении, медленно скручивая в плотное кольцо отстегнутый от подсумка ремешок портупеи.
– Ну-ну, продолжай теперь. Где видела, когда?
Ксения сама ускорила трагическую развязку:
– Вы это знаете лучше меня. В храме Благмона.
– Ну и что? – как можно равнодушнее пожал он плечами.
– Если бы я знала, что вы тот человек, которого ищет Влад, все было бы по-иному. А теперь, кажется, поздно. Зачем он вас выручил тогда? Только для того, чтобы вы... Вы убили его?
– Вздор! Он жив, и тебе не о чем беспокоиться, – с неожиданной доверительностью в голосе проронил Бузыкин. Потом, как бы уступая ей, вздохнул: – Ладно, будь по-твоему: будем ждать Владлена. Только сама же и будешь отвечать перед ним.
Этим он, кажется, немного успокоил Ксению.
– Отвечу, не сомневайтесь. Это правда, что он жив? – капелька надежды блеснула в ее умоляющем взгляде. Но она никак не могла встретиться с ним глазами, чтобы убедиться в верности его слов.
– А какой мне резон врать? Вот сам приедет, у него и узнаешь: правда или нет. И ответишь, если надо будет, – вполне дружелюбно улыбнулся Антон.
Нет, все же какие-никакие, а навыки актерского ремесла он освоил неплохо. Хотя его неожиданная покладистость объяснялась просто: он круто поменял план действий. На кой ляд ему нужен ее сын? В конце концов выживет теперь ее ребенок или нет, ему совершенно без разницы. Никаких обязательств по этому поводу он не брал, к чему тогда эта пустая трата времени?
