На бурных перекатах - Виталий Полозов

Виталий Полозов

НА БУРНЫХ ПЕРЕКАТАХ

В один из дней августа сорок седьмого на перроне станции Или, что близ Алма-Аты, было так оживленно, как всегда это бывает перед приходом поезда. Тем более, что ожидалось их два, следовавших один за другим с интервалом в полчаса. Собственно, оживление это наблюдалось в послевоенное время по всей стране: кто-то возвращался в свой дом, кто-то все еще ехал с фронта, а кто-то просто ездил в поисках жилья, работы или потерявшихся родных. Людно было и в небольшом, но вместительном зале ожидания вокзала.

У окна, справа от входа, где между лавок достаточно много пространства, царило особое оживление. Этот своего рода закуток в ожидании поезда облюбовали в основном инвалиды как из гражданских, так и в солдатской форме. Но были здесь и офицеры, сопровождавшие их в пути, и просто любопытствующие. Всю эту публику в данный момент явно объединял какой-то общий интерес. И если бы мы пробрались через толпу, то увидели бы, что зеваки с неподдельным интересом ожидали поединка двух солдат: оба одноногие калеки, они, подогреваемые публикой, готовились выяснить, кто большее количество раз присядет на единственной оставшейся у них ноге. Вот кто-то из публики выразил мнение, что для «соревнования» нужен и судья. Чтобы, значит, все по-честному.

– Ша, граждане, судьей буду я! – зычно выкрикнул молоденький безногий матрос. Он ухватился за лавку сильными руками и ловким, натренированным прыжком уселся на нее. При этом тележку, служившую ему средством передвижения, один из зрителей задвинул под лавку, а стареньким клетчатым пледом с нее заботливо прикрыл обрубки ног матроса. Сам же «судья», не теряя времени, предложил соперникам тянуть жребий из двух спичек. Они были зажаты в его пальцах так, что виднелись лишь их головки. Таким образом, право первым начать приседания выпало тому, что помоложе, поскольку он вытащил короткую. Это был артиллерист с медалями и орденской планкой на груди. Левой ноги он лишился ниже колена, и приспособленный к ней самодельный деревянный протез давал ему возможность обходиться одним костылем, а то и вообще без оного. Итак, соревнованию был дан ход, и толпа затаила дыхание.

– Ра-а-аз, два-а-а, три-и, – медленно отсчитывал сидящий на лавке «судья», а окруженный болельщиками артиллерист приседал, тщательно сохраняя равновесие, с вытянутыми вперед руками и культяпкой. – В-в-во-осемь, де-е-вять, – подхватив счет, выдыхала изумленная толпа. – Де-е... – И вздох легкого сожаления: – Эх, брат Колян, чуток до десятки недотянул.