в новых промышленных районах нефтепереработчиков и
авиамоторостроителей да небольшими островками в старой части города.
А остальное - полудеревенские дома, заборы, сирень, терн, яблони, стол
под деревом в тени. По маю все это цвело лиловым, белым и розовым
цветом и для меня город моей юности в веселой фате весны помнится, как простодушный старый романс или, скорее ... помните? ... Ночной
томящий зов трубы из середины пятидесятых ... " C
herry pi
nk ...", - О, была весна, когда это напевали все, от Акапулько до Златоуста ... " Вот
12
Мои друзья и знакомые
почему, когда вишневый сад ... and apple blossom white". Называлось, помнится, красивым, хотя и несколько по-кулинарному звучащим, словом "глиссандо" - но разве дело в словах? Все равно, ничего этого не
вернуть - ни мелодию, ни красотку Джейн Рассел, ни сладкоголосую
Капитолину Лазаренко, ни того трубача, ни сады, ни заборы, ни домики.
Я то как раз жил с родителями в современной пятиэтажке на главной
улице, но дорожки дружбы, любви и просто текущей жизни приводили к
таким дощатым заборам с калитками каждый день. Идти там минут
пятнадцать, ему, правда, на хромой ноге немного подольше. Никогда не
спросил, все вглядывался в себя, любимого - а ведь это, надо думать, фронтовая была рана. На этот раз ни Ниночки, ни ее мамы не оказалось, уехали гостить к родственникам. Так что без помех налита себе водочка в
граненой стопке, а мне все тот же портвейн: "Тебе еще рано". Водочку, я, по правде, уже попивал - но тут как возразишь? Дальше самовар, вполне
настоящий, на угольях от печки-голландки, не та электрическая
имитация, с помощью которой нынче гостям демонстрируется authentic Russian style. Достает Василий Алексеевич толстую пачку листов с
машинописью и дает мне: "Сиди здесь и читай". Читаю я всю жизнь
очень быстро, как раз тогда еще и дополнительно освоил технику
скорочтения по описанию в биографии нового президента Кеннеди из
случайно залетевшего номера "Америки". Но и то заняло часа два, стаканов пять чаю с молоком и еще три стаканчика "777". А хозяин
покамест до половины добил "белую головку".
Было там вот что. Для начала разбиралось около сотни архивных
судебных дел в губернаторство Перовского, то есть, в николаевское
