— Как ты только догадалась, всемудрая дева? — проворчал Хаген, краснея.
Тогда Альвёр взяла у него чарку, закинула руки ему на плечи и поцеловала прямо в губы. За дверью послышались шаги. Девушка отпрянула, сладко облизнулась, и в глазах её играли отблески солнца на морской глади. Забрала кувшин и вышла, покачивая бёдрами.
Хаген сидел, ошарашенный, а сердце выпрыгивало из груди. Подошёл к бадье, ополоснул лицо. Фыркнул, помотал головой. И решил, что надо будет как-нибудь отблагодарить Альвёр за мёд, который довелось отведать на её устах.
Тем же вечером, после ужина, Хаген не мог дождаться, пока народ в Боклунде не начнёт расходиться. Затем, улучив момент, взял Альвёр за руку и отвёл в сторонку.
— Хочу сказать вису в твою честь, — выпалил он, — осуди, но хоть выслушай.
Альвёр удивлённо глядела на него, распахнув бездонные глаза.
Хаген глубоко вдохнул, волнуясь, и произнёс, как мог красиво:
Ива мёда сладкого,
Липа огня прилива
Скальда похитила сердце,
Разум очами затмила.
Дочь короля-рыболова,
Рыжая кошка залива
Лемминга в сети поймала,
Мёдом устами поила.
Милая дева,
Нет её краше,
Фрейе подобна
Лебедь чертога,
Ласка твоя
Скальду дороже
Конунга власти,
Грани поклажи.
Яхонты глаз
Твоих ярче звёзд,
Путь озарят
Во мгле морской.
Много бы дал
За твою благосклонность,
Только не ведаю,
Есть ли надежда?
Замолчал. Казалось, весь мир затих. Лишь сердце стучало гулко и постыдно.
Девушка отвернулась, смущённая. Поднесла пальцы к губам. Послышался тихий всхлип.
— Неужто так скверно? — попытался пошутить Хаген.
Альвёр взяла его за руку, глядя в глаза. Она плакала. И улыбалась.
— Мне никто не читал стихов, — прошептала она. — Ну… никто. Никогда.
Хаген погладил её по голове, словно кошку. Молчал. Просто не знал, что бы сказать.
— Скоро праздник Хлорриди, — Альвёр шмыгнула носом, Хаген протянул ей платок, — вечером после пира я отвечу скальду на вопрос. Приходи за ответом на сеновал.
И добавила лукаво:
— Только не пей сверх меры и не ешь чеснока!
Тут Хаген засмеялся, как безумец, неудержимо и звонко. Не мог успокоиться. Все окрестные совы на него разозлились, потому что его дурацкий смех распугал всю добычу. Но уж это были их совиные трудности.
Тот вечер Альварсон вспоминал, сидя, связанный, на борту «Курочки», пока судно шло прочь от разорённого Сельхофа.
3
Викинги Атли Ястреба грабили в Стораде — земле между Боргасфьордом и фьордом Эмунда. Сельхоф стал первой их жертвой, и, уж конечно, не последней. Просто самой лакомой.
