Клермону тоже казалось, что никто не обратил внимания на его несколько поспешный уход следом за Тир. Но едва он оказался в коридоре, чья-то рука ухватила его за плечо и затащила в дверь соседней комнаты.
— Ну что, удалось? — с надеждой заглядывая в лицо молодому человеку, спросил Хью.
Наутро Тир, как и обещала, переговорила с дружиной — они были не против задержки. Сытная вкусная еда, удобные помещения, отведенные им, любвеобильные молодые служанки и деревенские молодухи, приносившие в замок молоко, яйца и прочую снедь, да к тому же обещанная плата за их услуги — все это не оставляло места сомнениям.
Проходя через громадный двор замка, норвежка услышала звон мечей и, влекомая любопытством, двинулась туда. Это бы сэр Гай и молодой Дик Престон. Клермон фехтовал с ленцой — противник был явно слабее его. Завидев Тир, он и вовсе остановился.
— И не надоело тебе, сэр Гай, железкой махать?
— Что делать? Ты же сама приучила меня к этому. Каждое утро в течение полутора лет…
Тир рассмеялась.
— Я присоединюсь к вам через минуту.
— Что она имела в виду? — недоуменно спросил Дик, проводив взглядом высокую стройную фигуру молодой женщины.
— Только то, что сказала.
— Вы будете учить ее фехтовать?
— Она будет учить меня, если быть точным. Сэр Дик, я чувствую, что должен пояснить вам кое-что. Вы так и не поняли, что Тир — викинг, который привел свою дружину в замок с тем, чтобы помочь освободить его, и Тир — прелестная блондинка — одно и то же лицо. Именно это имел в виду сэр Хьюго, когда говорил, что вы играете со смертью, навязываясь ей.
— Святые мощи! — вскричал юноша. — Но как получилось, что мужчины терпят ее над собой?
— Более того, принесли ей клятву верности, сэр Дик, и погибнут за нее, если потребуется. А что до остального… Почему вы терпите над собой Хьюго Гилфорда? Не считая того, что многое ему было дано просто от рождения.
— Ну как… Он сильный, смелый, умный, добрый…
— И она — сильная, смелая, умная и… Нет, не добрая, этого она себе позволить не может, но справедливая. К тому же, в сражении ей нет равных. Женщина по природе своей слабее мужчины, и это приходится компенсировать мастерством и… — Гай рассмеялся, — полной беспринципностью. Так что, на будущее, сэр Дикон, имей в виду — она опаснее обнаженного лезвия.
— Что-то я не заметил, чтобы вы сильно боялись ее.
— Мы слишком хорошо знаем друг друга… Да и не пристало мужчине показывать свои истинные чувства в таком деле, — Гай развеселился еще больше.
