Мириады голосов Коллектива толкнули сознание Саида. Он прижал ладони к вискам и стиснул челюсти. Его клыки укололи нижнюю губу, и он высунул язык, чтобы слизнуть кровь. Кровь Серас звала его. Запах манил, как никакой другой. Только его пара могла совершить такое. Должно было быть объяснение, почему его душа не была привязана, и Саид планировал добраться до сути.
Низкий, приятный тон дверного звонка затих, и Саид издал стон, когда встал с кровати. Он натянул свободные тренировочные штаны и проскользнул через спальню к входной двери. Снова раздался звонок в дверь, на этот раз более настойчивый. Он не любил, когда его торопили.
Рывком он распахнул дверь, губа поджалась в гневном рыке, который зародился в его груди и умер в одно мгновение, когда он оказался лицом к лицу с Серас.
Ухмылка тронула ее полные губы, когда она положила руку на бедро. Взгляд ее светлых глаз пронзил его от пальцев ног до головы, прежде чем она сделала бесстрастное выражение на своем прекрасном лице.
— Рин хочет тебя видеть.
Сразу переход к делу. Саид не ожидал ничего меньшего. Он положил руку высоко над головой на дверной косяк и оперся на нее, приняв столь же бесстрастную позу. Он мог играть в ее игру, и играть лучше.
— Значит, он послал тебя за мной на закате?
— Рин не любит ждать, — ответила она без выражения.
— Я в этом не сомневаюсь. Но это не значит, что я буду бежать каждый раз, когда он щелкнет пальцами.
Она приподняла бровь.
— Тебе следовало подумать об этом, прежде чем просить его о работе.
С годами она стала холоднее. Саид, возможно, не знал ее, но он многое узнал о ней через Коллектив. В ней была твердость, которой не было раньше, и в нем закралось сожаление, что он не смог испытать эту более мягкую, более уязвимую ее сторону.
Прошла неделя с тех пор, как Саид заключил сделку с Рином в темном углу клуба. Неделя тоски. Неделя неудовлетворенного желания. Неделя вопросов, на которые он не мог ответить. Неделя мучительной жажды. Его сердце едва билось, легкие едва дышали. Он не ел два дня и не мог больше выносить даже воду. Единственное, что могло насытить его сейчас, была кровь. Ее кровь. И ее сладкий, манящий аромат и близость к нему сделали искушение слишком сильным, чтобы сопротивляться.
Серас нахмурилась. Рука, которая лежала на бедре, дернулась, и она крепче сжала себя, будто сопротивляясь желанию протянуть руку.
— Эй. — Минутное беспокойство придавало ее тону другой оттенок, на мгновение, изгнав твердость, которая заставляла ее казаться такой холодной и бесчувственной. — Ты в порядке? Ты же не собираешься отрубиться передо мной?
