— Поспеши.
— Черт, — послышалось ещё одно проклятие и металлический звон. — Я убью того, кто это сделал.
— Пропусти даму.
Он хмыкнул:
— Кровожадная, да?
В одно мгновение он находился на другом конце комнаты, а в следующее — его большие сильные руки скользнули по ней в поисках запястий. Несмотря на опасность, она задрожала. Горячие, огрубевшие… искушение, которое она не могла себе позволить.
— Лучше? — спросил он.
— Да. — Едва слышно.
— Я ничего не вижу и могу порезать тебя. Если это сделаю…
— Я выживу. Обещаю. Просто сними с меня эти штуки. — Сколько времени пройдет, прежде чем их похититель придет проверить своих пленников?
Шон скользнул ладонью вниз по её руке до браслетов, к которым крепилась цепь. Теплое дыхание коснулось её лица, аромат виски заполнил нос. К счастью, он её не порезал, несмотря на опасения. Он бесконечно нежно освободил сначала одно её запястье, затем другое, потом сжал её руки и потянул вверх.
Её колени ослабли и подкосились — чертовы наркотики — но она не рухнула на пол. Шон обхватил её руками за талию, поддерживая.
— Я тебя держу.
Она вздрогнула:
— Отсюда должен быть выход.
— Он есть. Смотри. — Он развернул её кругом.
Сопротивляясь головокружению, Габби подчинилась. Но в кромешной тьме видела лишь темноту.
— Я не… — Подождите. Там, на полу, в том месте, где она сидела, виднелась тонкая щель света. И снова её сердцебиение усилилось, на этот раз от волнения. — Дверь!
— Да. Подожди здесь.
Он отпустил Габби, и она ахнула, лишившись его поддержки. По крайней мере, на этот раз ей удалось остаться в вертикальном положении. Мгновение спустя раздался скрежет металла, погружающегося в дерево. Она слишком хорошо знала этот звук.
— Почему ты не взломал замок? — Так было бы намного спокойнее.
— Лезвие слишком большое, не войдет в отверстие замка. Мне нужно лишь отсоединить петли, — ответил он, продолжая работать. — Видела человека, который тебя схватил?
— Нет. Он лишь сказал, что сожалеет, но не показывал своего лица.
— Дерьмо. Я тоже его не видел.
Она обхватила себя руками за талию.
— Мне жаль, что тебя втянули в это. Это всё моя вина. — Должно быть.
— Ты про что?
— Я не думаю, что нас выкупят. Скорее… — Боже. Должна ли она рассказать ему? Он заслуживает знать правду. В конце концов, если им не удастся сбежать, его могут пытать ради информации о ней. Или, что ещё хуже, проводить на нем эксперименты. Действовать вслепую намного хуже, чем знать, чего ожидать и за что. Об этом ей известно не понаслышке.
