Самая темная страсть - Джена Шоуолтер

Похоже, их не тревожило, что они смертные.

Аэрон, бессмертный воин, одержимый демоном Гнева, сидел на крыше здания Бабажос в центре Будапешта и смотрел вниз, на людей, беспечно гуляющих по вечерним улицам.

Кто-то делал покупки, кто-то разговаривал и смеялся, а кто-то перекусывал, пока шел.

Но никто не падал на колени, моля богов продлить существование их смертных тел.

Не было никаких рыданий, потому что этого они никогда не получат.

Он перевёл своё внимание от людей к их окружению.

Приглушенный лунный свет падал с неба, сливаясь с янтарным сиянием уличных фонарей и отбрасывая тень на мощенные дорожки.

Вдоль улиц растянулись здания, крыши некоторых покрывали ярко-зеленые навесы, которые идеально контастировали с изумрудной листвой деревьев, что росли у основания.

Чудненько, как гробы.

Люди знали, что они слабеют.

Черт возьми, они выросли зная, что им придется оставить все, что они так любили, но всё же, как он уже успел заметить, они не требовали и даже не просили продлить их существование.

И это…

.

.

восхищало его.

Узнай Аэрон, что он скоро будет разлучён со своими друзьями, другими одержимыми демонами воинами, на которых потратил последние несколько тысяч лет, защищая, он сделает что угодно — да, даже попросит — изменить свою судьбу.

Так почему же смертные не делают того же? Что они знают, чего не знает он?

— Они не умирают, — сказал его друг Парис, стоящий рядом с ним.

— Они живут, пока у них есть шанс.

Аэрон фыркнул.

Это не тот ответ, который он искал.

Каким образом они могли жить, пока у них есть шанс, если их "шанс" был лишь мгновением времени?

— Они хрупкие.

Легко уничтожимы.

Ты же это прекрасно знаешь.

Жестоко с его стороны сказать, потому что Парисова…

.

.

подружка? Любовница? Выбранная женщина? Кем бы она не была, недавно она умерла на руках Париса.

Тем не менее, Аэрон не сожалел о своих словах.

Парис был носителем Разврата, и был вынужден спать с разными людьми каждый день, иначе он начнет слабеть и умрет…

Он не мог позволить себе оплакивать потерю одной из таких любовниц.

Особенно если любовница — враг, которым и была его маленькая Сиенна.

Аэрону не хотелось признаваться, но в глубине души он был рад смерти девушки.

Она бы использовала потребности Париса против него и, в конечном счете, погубила бы его.

Однако я буду всегда обеспечивать его безопасность.

Это была клятва.

Царь Богов дал Парису шанс выбрать: возвращение души его возлюбленной или свобода Аэрона от ужасной жажды крови, от который в его голове постоянно танцевали и кружили мысли о избиениях и убийствах.