Его вновь качнуло, и Лис пришёл в себя.
– Дети, – в словах Человека звучала забота, – видите дома? Вот как далеко мы заехали – прямиком в хутор дядюшки Эдварда! Вы давно к нему просились, а я всё отнекивался. Бегом-бегом по дорожке, посмотрим, кто быстрее добежит! Погостите там дня два, расскажите, мол, я отпустил.
Маленькая Эльзи внимательно поглядела на Лиса.
– Дедушка Лис, я тебя очень люблю. Ты там не умирай насовсем. Я всё-всё расскажу дядюшке Эдварду, какой ты хороший, тогда и он тебя будет ждать. И обязательно полюбит!
Дети: аккуратная и серьёзная Эльзи, русоволосый Отто-забияка и младший, конопатый и тонкий Берток – прильнули к Лису, гладя его своими мягкими ладошками по лицу, рукам, заговорили все сразу, как будут скучать и ждать возвращения, а потом, когда Человек стал поторапливать всё строже, наконец побежали наперегонки к дому другого своего дядюшки, тоже любимого, хотя и не такого внимательного и щедрого на сказки фермера Эдварда.
Лис провожал их глазами минуты три. Оказывается, дороги были ему эти человеческие малыши – удивился, а потом его вновь унесло: роса на траве, раннее-раннее утро, и, если повернуть голову чуть вправо, это когда закачало тебя и ты, оступившись, мягко упал во влажные цветы, вот тогда можно разглядеть часть крыши родного дома сквозь туман и морось мельчайшего тёплого дождя…
Там туманы расскажут о тайне былой,
Ты прислушайся, вновь возвратившись домой…
Оглянись, о, испивший границы-ручья,
Что ты слышишь? Скажи, что ты слышишь?
Посмотри, как мерцает вода родника.
Твоя ноша пуста, твоя ноша легка,
Если ты, не назвавшись, к нам сделаешь шаг.
Как мы сможем понять, что ты друг, а не враг?
Разгляди, как танцует огонь в темноте,
Птичья песня какие плетёт кружева?
Здесь по веткам разложены наши слова.
Мы по-прежнему живы. Не верь пустоте!
Возврати нам дыхание, песни, мольбы,
О, пришедший к началу, испивший воды,
Заступи в хороводы, ладонью черпни.
Твоя память глядится из илистой тьмы.
Распахни своё сердце богатству времён.
Мы тебе передали великий закон:
На сто троп выбирай для себя сто одну.
Но ты слышишь ли нас? Ты нас слышишь?
Пробуди свою память, сломай якоря
И тогда ты позволишь нам быть, и не зря
Мы сражались и не доживали рассвет.
Ты не верь никому. Ты не верь, что нас нет.
Смерть не любит торгов, но мы выкрали страх.
И пути наши – песни и радость. Не прах.
Вот и ты не умрёшь на границе ручьёв
Но ты слышишь ли нас? Ты нас слышишь?
Мы баюкаем, нежим, ведём и храним.
