— Именно по этой причине нас не пустил внутрь. Возможно, стоит подождать в комнате отдыха.
— Зная, что отец тут от боли умирает? Нет.
— Не стоит недооценивать Ромула. Если бы что-то пошло не так, он бы первым попросил все прекратить. Раз терпит, значит, верит, что все получится.
— Или просто не может себя защитить. Мне все это не нравится…
Препираясь с мамой, я даже не заметила, что крики стихли. Мы переглянулись, и не знаю, что напугало больше: отсутствие криков или что никто не выходил. Когда дверь в палату все же открылась, мы даже вздрогнули и огромными глазами уставились на доктора Штайцингера и его ассистента. И в этот момент спросить бы, как все прошло, да язык прилип к небу.
— Все прошло хорошо, — сообщил ассистент на прекрасном дирлийском. — Вечером необходимо повторить процедуру, а затем провести тесты, чтобы сделать точные выводы о состоянии вашего мужа и отца.
Голос и внешность мужчины показались знакомыми. Где я могла видеть этого врача? На одном из многочисленных плакатов, которыми пестрит клиника? В рекламных проспектах? Журналах?
Мама задавала вопросы, а я разглядывала молодого брюнета с усиками и бородкой, смотревшимися на его лице совершенно неуместно. И только когда он ушел, меня осенила догадка, которую следовало проверить.
— Ты идешь? — улыбнулась мама, вдохновленная хорошими новостями.
— Сейчас. Сперва проверю кое-что…
И двинулась следом за врачами. В одном из коридоров доктор и ассистент обменялись репликами и разошлись. Выглянув из-за угла, заметила, за какой дверью скрылся интересующий меня мужчина, и без лишних церемоний дернула ручку. Мое появление оказалось полной неожиданностью для Райана. Он в растерянности замер, глядя на меня через зеркало и сжимая в ладони отклеенные усы. Наконец, сообразив, что его раскрыли, повернулся:
— Лира, что ты здесь делаешь?
— Странный вопрос, — закрыла за собой двери и прошла в, судя по всему, комнату отдыха для персонала. Скрестила руки на груди: — Ничего не хочешь объяснить? Что за игры в переодевания? Что ты делал с моим отцом?
— Ты не должна была узнать о моем участии, я не хотел, чтобы это повлияло на твое решение…
— Какое решение, Райан? Или мне называть тебя братом?
Мужчина заметно нервничал. Взъерошив свои кудряшки, он вздохнул и, взяв меня за плечи, попросил:
— Сейчас мне нужно уйти, чтобы решить важные дела…
— Ну, разумеется, — закатила глаза, делая шаг назад, чтобы освободиться от касаний, болезненно сжимающих сердце.
