Также если бы наша мать находилась бы рядом, старая и хилая, или, бессильная, была бы порабощена и закабалена другими, или была бы избиваема и мучима, или если б ее убивали и разделывали,- если б это было так, [разве не] преисполнились бы мы состраданием? И подобным же образом если все существа, родившиеся животными, поистине являются нашими матерями (105) и изнурены подобными страданиями, разве не рождается сострадание к ним? Это [размышление] и является медитацией сострадания, стремящегося освободить существ от страдания.
Также если бы наша мать, не обращая внимания на огромный обрыв в тысячу йоджан высотой, шла бы к нему, и некому было бы предупредить ее - а ведь с падением она испытает великое страдание, и нет возврата, когда упадешь в эту пропасть,- и если б это было так, [разве не] преисполнились бы мы состраданием? А ведь ей подобны боги, люди и полубоги - те, кто находятся [на краю] великой пропасти дурных участей; беззаботные, они не ведают об отвержении дурного и недобродетельного, не придерживаются наставника, падают вниз и испытывают страдание трех дурных состояний, которые так трудно покинуть; и разве не рождается сострадание к ним? Это [размышление] и является медитацией сострадания, стремящегося освободить существ от страдания.
Что же касается меры искусности, то, когда канат заботливого цепляния за “Я” рассечен, рождается чуждающийся слов ум, стремящийся освободить всех живых существ от страдания; это и является искусностью в сострадании.
Качества этой медитации безмерны. В “Постижении Авалокитешвары” сказано: “Если есть одно качество, то тогда все качества Будды появляются ясно, как на ладони. Какое одно? Это великое сострадание”.
Также в “Сутре полностью собранного Учения” сказано: “О Бхагаван, это так: (106) когда появляется Драгоценное Колесо[160] вселенского монарха, появляется и вся армия; подобным же образом, о Бхагаван, когда появляется великое сострадание бодхисаттвы, появляются и все качества Будды”.
Также и в “Сутре тайны Татхагаты” сказано: “О Владыка Тайного[161]! Эта изначальая мудрость всеведения возникает из корня сострадания”.
Итак, любовь - желание того, чтобы все существа достигли счастья - и сострадание - желание того, чтобы все существа были свободны от страдания - не соотносятся с обретением лишь собственного счастья Покоя; и поскольку радостно обрести состояние Будды ради существ, это становится противоядием от привязанности к Покою. И поскольку в протяженности [собственного] бытия зародились любовь и сострадание, то возникает стремление заботиться о других больше, чем о себе, и сказано такими словами:
