— Или человек? — усмехнулся Эван невесело. — А что? Если регулярно их обновлять с самого детства, тоже бывают неплохие экземпляры.
— Да… — Хилд помрачнел лицом. — Я в курсе. У всех магистров в Башне есть по парочке таких.
— У тебя тоже? — Эван не был уверен, что хочет знать ответ, но не спросить не мог.
— Нет. Брать взрослого я не готов, а воспитывать ребенка, а потом его трахать — это какое-то немыслимое извращение, на мой взгляд, — Хилд поморщился. — Хотя в основном так и делают. Еще есть цех Жриц любви. Тоже не по мне — сплошное раболепие и культ секса. У меня… — он покосился на Эвана и с улыбкой признался: — У меня мех. Очень старенькая модель, одна из первых. Механизирована на восемьдесят пять процентов.
Услышанное не шокировало. Более того — что-то подобное Эван и предполагал, учитывая жажду Хилда к настоящим эмоциям.
— Жаль, что она осталась в Башне, — хмыкнул Эван. — Могли бы устроить…
Громкий крик оборвал его на полуслове. Группа магов вынырнула из коридора, ведущего на нижние уровни — все в черных плащах с капюшонами. Двое тащили под руки отчаянно сопротивляющегося парня в лохмотьях.
— Нет, пожалуйста! — кричал он, рыдая, и черные пеньки давно потерянных зубов моментально выдавали его происхождение. — Нет!
Эван напрягся, сжав кулаки. Охота на людей была под запретом много лет, но стоило вспомнить пустую Стену и черный флаг на Шпиле, становилось понятно, что в Урбе отныне новые порядки. Теперь здесь правила смерть.
Человек закричал снова, и Эван непроизвольно шагнул вперед, но затем остановился и посмотрел на Хилда. Без него ввязываться в потасовку с магами было крайне неосмотрительно, а в том, что ветрогон поддержит его возмущение не было никаких гарантий. В конце концов, что крыса, что человек — для магов зачастую не было никакой разницы. Но Хилдебранд выглядел мрачнее тучи, что несет бурю, и охотно поймал его взгляд. А затем решительно двинулся вперед.
— Отпустите, — сказал он резко, перекрывая магам путь.
— Ты кто такой? — маг, выглядевший старше других, смерил ветрогона взглядом. Его лицо можно было бы назвать приятным, если бы не уродливая заячья губа, расселина которой обнажала два кривых, но здоровых зуба.
Эван подошел к Хилдебранду и встал рядом, скрестив руки на груди. Тот был прав: пока дело не касалось колдовства, меха от мага можно было отличить только по поведению. Особенно учитывая его довольно щуплое телосложение. А значит, нужно было вести себя как маг, который способен стереть в порошок одним прикосновением.
