Василий растерянно смотрел на Пожарского. Жив! Князь стоял возле дымящегося палисада, отдавая приказы конникам.
- Кузьма, скачи в лагерь, передай Молодцову, пущай перестанут метать. Город наш! Вы трое - с ним! Ты, Устин, сту…
- Дмитрий Михалыч! - завопил Васька и рванулся к князю.
Пожарский обернулся - на шишаке трещина, лицо в пыли, крови и копоти, а глаза сияют. Но тут же их свет померк, брови нахмурились.
- Ты чаво тут?! Где царь?!
Васька, на радостях забывший обо всем на свете, встал как вкопанный.
- Да как же, Дмитрий Михалыч, - в растерянности забормотал он. - От тебя человек пришел, сказывал, ты, мол, к себе кличешь. Кольцо вот порукой дал.
Страж поспешно выковырял из поясного мешочка перстень и протянул Пожарскому. Тот взглянул, поднял левую руку - на пальце красной звездочкой сверкнул рубин. Лицо его перекосилось.
- Липа, - процедил он и заорал: - Лошадей! В лагерь!
Два всадника тут же спешились, князь с Васькой вскочили на их коней и во весь опор помчались к царской ставке. Перемахнув через кучи битого кирпича в проломе, они оказались в ликующем войске, уже закончившем битву с крылатыми гусарами. Последние из них, израненные и ощипанные, спасаясь бегством, скакали на юг, туда, где не было русского лагеря. А за ними во весь опор неслись конники Сулешева.
- За мно-ой! - что есть мочи заорал Пожарский. - К царю!
Те, кто мог его слышать, устремились на восток, к шатрам. Праздновать победу было рано.
Васька немилосердно лупил коня, изо всех сил подгоняя его. Скорее! Скорее! Сердце холодело, горло словно тисками сдавило. Петр Федорович! Господь милосердный, не дай случиться худому с Твоим посланцем!
Вот уже и насыпь перед царским шатром, а на ней… Боже, трупы стрельцов! Тех самых, что он оставил в охрану!
Пожарский и Василий подъехали к ставке одновременно. Спешились, Дмитрий Михайлович ринулся в шатер, а страж, кусая до крови губы, топтался среди десятков тел, наших и поляков. Что здесь произошло?! Ясно, что враг напал неожиданно…
- Никого, - тихо сказал вышедший из ставки Пожарский. - Пусто.
Услышав это, Васька упал на колени, поднял лицо к небу и отчаянно завыл:
- Господи-и-и!!
Князь, мельком осмотрев трупы, все понял. Между тем, к царскому шатру подбежали запыхавшиеся ратники.
- В погоню! - скомандовал Пожарский. - Черкасского сюда, Троекурова, Сулешева! Немедля!
Несколько человек бросились исполнять приказ, остальные заметались между шатрами. Василий встал и на подгибающихся ногах пошел куда глаза глядят. Споткнулся обо что-то, глянул - снова трупы. И здесь был бой, и здесь полегли наши, пытаясь спасти царя! А он - он в это время где-то ходил, выполняя лживое поручение. Охранник, твою мать! Не доглядел. Не уберег. Нет ему прощения!
