Той же ночью, лежа на мягкой походкой постели в своем шатре, Петр пытался привести мысли в порядок. План захвата царя теперь совершенно ясен. Кто-то из наших, то ли будучи подкупленным поляками, то ли действуя по своей инициативе, известил врага о времени штурма. Безусловно, все продумано заранее - иначе откуда бы взяться копии перстня? Да и атака крылатых гусар наверняка была отвлекающим маневром. Князь, сказал Самборский. Знать бы, какой. Даже здесь, на осаде, князей немало, а сколько их сидит в Москве? Останься Козлов жив, дознаться, кто его хозяин, было бы несложно, но неведомый злодей и это предусмотрел. Нда, враг хитер и опасен…
Мысли его снова и снова возвращались к событиям минувшего дня. Пожалуй, самого опасного за всю его жизнь. Конечно, немного стыдно за холодный, липкий страх, который буквально парализовал его в тот момент, но с другой стороны - кто бы не испугался, когда на него замахиваются саблей?
Снова и снова эта жуткая сцена вставала перед мысленным взором.
…Он сидел на походном троне, от ужаса втянув голову в плечи, и ожидал неминуемой кончины. Свистнула, рассекая воздух, сабля польского пана, а потом раздался лязг металла. И ругань.
- Дьявол! Что вы себе позволяете, пан Маржерет?!
Петр разлепил веки и с невероятным облегчением увидел, что французский клинок преградил путь сабле Самборского. Тот, сверкая глазами, двинулся на капитана.
Маржерет, ловко отразив пару ударов, сделал резкий выпад, и поляк рухнул к ногам Петра. Француз наклонился, поднял юного царя на руки и обернулся к соотечественникам. Те переглянулись, помялись и, наконец, один из них коротко кивнул, одобряя действия капитана.
- Быстрее, сир, - обратился Маржерет к Петру. - Здесь небезопасно. Я позабочусь о вас.
Юный царь внимательно посмотрел на капитана: не врет ли? Не попытается ли похитить его, усыпив бдительность сладкими речами?
Маржерет махнул своим людям, и те выбежали из шатра. Через несколько мгновений Петр услышал голос одного из французов:
- Мы берем царя Московии под свою защиту, панове.
Петр не сразу поверил в благие намерения соотечественников. Сомнения исчезли, когда они предложили ляхам забрать тяжелораненого пана Самборского и убираться. Те, прикинув, что их раз в десять меньше, вынуждены были согласиться.
