Эта невыносимая, неухватываемая суггестия белых ночей. Приключение, в котором ярость и абсолютная тихость слиты заодно.
Квартира на первом этаже финско-черемушкинского дома. Андрей и Настя уже хорошо тепленькие. Я буду спать у них на тахте в гостиной, как вернувшийся в родительский дом гимназист.
28.07
Бухали с Петри и его хором. Он коптил рыбу, рассказывал свои смешные и трогательные финские истории. Очень хорошо сказал про их деятельность: «Мы работаем в серой зоне между современным искусством и дуракавалянием».
Белой ночью шел пешком из города в аэропорт, три часа по велосипедным дорожкам параллельно шоссе. Было совершенно светло, но вдруг я почувствовал в спину какой-то мягкий, теплый толчок. Оглянулся - это вставало солнце.
30.07
Смотрели «Московскую элегию» Сокурова о Тарковском, 1986 год. Клюква страшная. Начало наших бед, заподлицо с «Покаянием»: «Какая дорога ведет к хламу?», то бишь, храму. Я это тогда еще понял.
После сеанса М. 3. (я сидел рядом с ней) неприязненно сказала: «ты прямо весь иссопелся». Нуда, есть люди, которые умеют сплести все на свете - и православие с духовностью, и современное искусство, и мужа, семью, детей, и даже антипутинские демонстрации в некое респектабельное чики-пики. По мне, лучше уж отломать носик у самовара и сопеть еще больше.
Думал вслед за Галковским - хорошо, что у меня есть живопись и тексты. А то бы давно уже сошел с ума от злости. И тут еще Сирия.
31.07
Наша письменность приходит из тишины, из очерка света и тени, всплывает таинственными протоками световой слизи. О, этот солнечный столб, лишенный дождя! Письменность, письменность - козырек миру на глаза! Так говорит дедушка и рушится стеной, и ручки в карманы себе закладывает дедушка, вздымая бороденку, просчитывая абрисы светотеневые.
ИСТОРИЯ - ЛАЖА
НО В ЭТИХ
ОБЛАСТЯХ НАВЕРНОЕ
ДОЛЖНЫ БЫТЬ ЛЮДИ ДОСТОЙНЫЕ
ДЛЯ УМИРАНИЯ
ИНДИЯ
ГИМАЛАИ
ЗАВОД
ЗАБАСТОВКА
01.08
И еще, наверное, надо записать, что вчера Анюта, чистенькая и нарядная, последний раз отправилась в детский сад.
02.08
Моя белая Индия, моей родины гюль-гюль углы и красно-полосатый стяг -там на заре все в небе колышется погибающий детский сад.
Колышутся бревна в теплые носки недостижимые, изба-пятистенка - сочти углы!-
опять становится ивою.
Опять Хан-Мухамедов
будет в институте право читать,
ректором станет,
а войско Сюнь Цзяна гибнет на переправе
(там решетки и острые стержни перегораживают течение реки).
Разве может принести воды поросенок?!
