О благостыня величия, изобильная щедрость Природы!
О эта буйная радость бессмысленного транжирства!
С шелестом сухим падают и слоями
Оседают на земле мертвые бурые листья.
Опьяните же меня зрелищем вселенского листопада!
Жалость не нужна вам, легко сменившим обличье.
Я устал от страданий в этом изменчивом мире
И всего себя вам отдаю, о листья!
Перед тем как навеки погрузиться в зимнюю спячку,
В день осенний, когда струйки дыма тянутся к солнцу,
Плоть и душу мою обдайте буйной, обильной
И такой живой красотой, безвозмездно отданной миру!
Безыскусные, кряжистые, толстые стволы вишен
Вдруг простерли ввысь изящные, нежные руки,
Деревья покачивают изогнутыми ветвями,
К небу устремив их затейливое сплетенье —
И громада вишневой рощи в осенний полдень
Вся колышется в такт, вторя дыханью ветра.
Из ветвистых крон, где темных, густых, где — с просветом,
Во все стороны машут маленькие ладошки.
Врассыпную листья летят — золото и бериллы…
Контуры четки, будто на картине,
Будто выписаны кистью из нежной барсучьей шерсти.
Как чиста и сердечна в щедротах своих Природа!
Опадают, льются дождем желтые листья,
В роще шелестя,
Укрывая пластами землю.
Чувствую, как сам становлюсь духом-стражем рощи,
По лесу кружу, в душе клокочут волны,
Словно в горной реке на крутых порогах.
То трясу стволы молодых деревьев,
То потолще ствол хочу обхватить, раскинув руки,
То прильну к теплой плоти раскидистой старой вишни.
О палые листья! Палые листья! Палые листья!
Лес души моей устлавшие толстым слоем,
Вы, слежавшиеся, обреченные тленью,
Ну же, сердце мое скорее согрейте,
Превращаясь во влажную, пахучую, гниющую массу!
Воздух напитать чистейшим озоном,
Став источником вечно текущей жизни
Там, за рощей, за лугом с травой, сухой и поникшей, —
На большое лицо похожая крыша родного дома,
Отражая сиянье прозрачной небесной сини,
По-человечьи подмигивает, зазывает —
Крыша манит меня, на солнце ярко сверкая,
