Японская поэзия серебряного века | страница 106



Над воротами домов к Новому году
раньше времени подвешены сосновые ветви.[150]
Вдалеке за поселком — городок Акаги.
Окна домов, обращенные на север,
занавешены слоем копоти и сажи.
Солнце тихо клонится к закату.
Груженые телеги разъезжаются на перекрестке.
Из каюты

Шквал, шквал, волна, вал, вал. Накренившаяся линия горизонта, падающая линия горизонта… Ветер, ветер, ветер. Вода, вода, вода. Закройте иллюминатор! Закройте иллюминатор!..

За окном ночного поезда

В ночном поезде потушены фонари, затхлый воздух пропитан уныньем, в глубокий сон погружены пассажиры. Я встаю один, окно открываю — овевает лицо ночная прохлада. Там, во мраке, над черной равниной летят, все летят куда-то огненные мошки — беспросветную мглу пронизывают в долгом полете. Но куда же, куда мчится мой поезд под негромкий перестук колес поздней ночью?

Ворон пустоты
По натуре я ворон Пустоты вселенской.
В зимний день, словно флюгер, примостился на крыше,
Разеваю клюв и каркаю понемногу.
Сознаю ли я, что за время года сейчас, нет ли, —
Все равно Пустота вокруг, и ничего более…

Mypoo Сайсэй

Из книги «СТИХИ О ЛЮБВИ»

В родном краю провожу зиму
Наконец-то пришла зима —
И о себе заявила:
Заревела в небе, взвыла, загрохотала,
Огласив округу громким гулом прибоя.
Я почувствовал, как тело наливается силой.
От морозного ветра перехватило дыханье.
Зимняя буря?
И сила моя — от бури?
В жизнь мою вошла, заполнив ее до предела,
Пронизав мятежным и яростным стремленьем.
Лапами корней деревья вцепились в землю.
Облетевшие листья, взвиваясь, кружатся в небе.
«Постиженье зимы» — мгновенное озаренье.
Поднимая глаза,
Ловлю скорбный облик квартала,
Где холодный ливень сечет черепицу кровель.
Городские задворки
Не найти здесь ни справедливости, ни состраданья.
Здесь царит свора низких корыстолюбцев.
Здесь художники, посвятившие себя искусству,
Коротают век в унижениях и обидах,
Гложет их нищета —
И вот, исхудав, как спички,
Горько стонут они — голодные демоны ада.
Душный воздух смраден и затхл,
Кружат хлопья пепла и сажи.
Некому согреть одинокое сердце,
Некому спасти заблудшую душу.
Обитатели трущоб
Прозябают, как бездомные собаки…
Портрет Достоевского[151]
Ты боролся с безденежьем, с нищетою.
Ты четыре года провел в сибирском остроге.
На твоих похоронах русские студенты
Шли за гробом, неся кандалы и цепи,
Пока их не остановили жандармы.
О, это лицо, простоватое с виду!
Просветленный лик, являющий красоту духа!
Мрачную эпоху, в которую жил и творил он,
До конца постичь и биографам не под силу.