— Да блин! — воскликнул Андреевских. — Кого сесть-то? Павлов самоубился, но он живой. Все. Точка.
— Но есть же труп!
— Да, есть труп. Труп Павлова. И есть сам Павлов. Живой. Вот если Павлова распилить поровну сверху вниз — это будет все еще один Павлов, или два Павлова?
— Это будет труп Павлова.
— Хорошо, пусть труп. Но один. От того, что его попилили пополам, Павловых два не стало. Потому что из двух полутрупов не может быть без одного трупа. И клона Павлова без самого Павлова не может быть. Получается, что был Павлов, целиком. И была часть Павлова. Тоже целиком, но часть. Как бородавка. Он ее удалил, и все, остался только один целый Павлов!
— Вы, Сергей Анатольевич, сейчас все так красиво описали, — восхищенно произнес Денис Кириллович. — Что у меня у самого появились сомнения, что их было двое!
— Кого — двое?
— Павловых!
— Так Павлов же один был!
— Нет, сам Павлов — конечно, один. Но был еще и клон!
— Да не было никакого клона! Были биологические отходы. Побочный продукт жизнедеятельности Павлова. Что вы должны делать по инструкции с биологическими отходами?
— Сжигать!
— Вот именно! Полутруп сжечь, Павлова отправить на Новую Землю, пусть картины с северным сиянием рисует.
— Не, не стоит. Когда у человека рисовать не получается — это плохо кончается.
— Хорошо, пусть не рисует. Пусть запоминает. А нам — премии за переработку.
— И участок в центре города под храм! — добавил отец Никодим.
— И участок в центре города под храм. Возражений нет? Вот и чудненько!
