— Я тебя удивлю, наверное. Но думали вы об одном и на удивление слаженно. В моих мыслях вы танцевали весьма экстравагантный танец тореро и его похитительницы сердца. А почему танец — не знаю. Я занималась ими в школе, и то, что происходило меж вами, мне казалось танцем.
— Зира, этого не может быть, — почему-то шепотом произнесла Милисент.
— Чего не может быть? Что вы думаете об одном и том же?
— Это как раз может быть, как вариант, — Сенти смотрела на меня с умным видом научного сотрудника, решившего немного поэкспериментировать и теперь выбирающего жертву: лягушка или мышь. — Даже с учетом нежной мужской дружбы.
— Вот не надо на меня так смотреть, — запротестовала я, — а то еще загипнотизируешь, и придется тебе и мой комплект учебников тащить в общежитие.
— Ты не понимаешь? Ты эмпат и ясновидящая в одном флаконе, — Милисент проигнорировала мое замечание.
— Не понимаю, но поверю тебе на слово, — я пожала плечами, — не думаю, что это что-то особенное в этой змеиной обители.
— А вот здесь ты ошибаешься, подруга, — девушка ввернула в наш разговор мое к ней обращение, — только одна нагиня обладала такой способностью.
— Дай угадаю — принцесса Нагов? — на меня снизошел скепсис.
— Что опять же доказывает твое с ней родство, хоть и косвенно, — Сенти поставила жирную точку в нашем разговоре.
Черная Мамба поджидала под дверью библиотеки.
— Ну наконец-то, — бурчала недовольная Эрилия, — я вам что ишак такие тяжести носить?
Мы покосились на стопки книг, лежащие на первом от двери подоконнике. Кто-то очень хорошо придумал — соединить столовую и библиотеку — полезно, с какой стороны не глянь. Эти два важных стратегических объекта соединял неширокий длинный коридор, украшенный многочисленными узкими стрельчатыми окнами. Разминуться в таком коридоре могли человека три от силы, а от побегать — нет. Зато залитый солнечным светом коридор, а вернее его подоконники можно было использовать на свое усмотрение. Ну, это кому как фантазия подсказывала. Вот и Эрилии она подсказала сгрузить на один из подоконников три комплекта книг.
— Кто такой «ишак»? — поинтересовалась Милисент. Эрилия уставилась на нее своими блестящими антрацитовыми глазами. Немного подумав, ответила:
— Так у нас осел называется.
— А почему «ишак»? — не унималась «лозиночка».
— Съем, — пригрозила Черная Мамба.
— Молчу, — Милисент демонстративно двумя ладошками прикрыла рот. Но ее разбирал смех. Эрилия наблюдала за стараниями Сенти, а затем улыбнулась:
