— Зира, — представилась я. — А это Черная Мамба и Милисент Лоза, — по очереди указала на девчонок. Подруги остались безучастными к происходящему, погруженные в свои мысли.
— Извини, день не задался.
Мне было неловко перед парнем за девчонок.
— Бывает, — новый знакомец вгрызся в сочные ребрышки ягненка. Едва проглотив их, он решил продолжить разговор:
— Какое странное у тебя имя.
Я нахмурилась. Что-то меня в нем беспокоило, отвечать не хотелось категорически, но воспитание никуда не исчезло. Неопределенно пожав плечами, ответила:
— Какое есть. Извини, я не в настроении обсуждать что либо, — и быстро запхала в рот большой кусок мяса.
«Пучеглазик» еще несколько раз пытался завести разговор, я же упорно работала челюстями и отмалчивалась. Новый знакомец поджал губы в тонкую полоску и потупил взгляд. Его лицо стало непроницаемым. Милисент потянулась к вазочке снова, оторвала и отправила виноградинку в рот. Ее порция оставалась нетронутой, хоть и поковырянной. Я завороженно следила за судьбой ягоды.
— Пошли, — отозвалась вдруг Эрилия, — а то все учебники разберут.
Парень упрямо дожевывал листья салата, медленно и сосредоточенно. Он больше не пытался заводить разговор. Мне стало не по себе.
— Пока, — быстро попрощалась с парнем и, схватив Сенти за руку, потащила ее вслед удаляющейся Эрилии.
— Фух, что за елки-палки? — меня попустило лишь за дверью столовой.
— Ты чего? — очнулась зеленоглазка.
— Да так, парень какой-то странный.
— Какой парень? — недоуменно посмотрела на меня Сенти.
— Да за нашим столом сидел.
— ???
— Совсем ты, подруга из реальности выпала.
Сенти задерлась и легонько передернула плечами:
— Так заметно? — она покраснела еще больше.
— Более чем. Ты что…
— Я не знаю, — перебила она меня. В душе нашей «лозиночки» бушевал океан эмоций, грозя сломать или утопить в своих пучинах девичий душевный покой.
— Там перед входом в столовую, — я осторожно заглянула в глаза подруги. — Вернее сказать, увидела. Правда, не знаю, как.
Милисент сбилась с шага.
— Что ты увидела?
— Танец. Двое танцевали танец. Красивый, страстный.
У Сенти медленно наливались румянцем щеки.
— Но как? Ведь это только в мыслях было? И почему танец? — девушка все сильнее смущалась. — Извини, я так фривольно себя представляла.
— Не только ты.
— Что? Что ты имеешь в виду?
— Я видела и чувствовала вас обоих вместе и каждого по отдельности. Так что не только ты, подруга, что-то там придумывала.
— Правда? О чем же он думал? — Милисент недавно сжала в кулачки край мантии.
