сам он и руки его — не из меди иль адаманта
цельного
[3]. Трусам позор, если сомкнутый строй безуспешно
бьется с одним». Но, кипя волнением многообразным,
он тосковал и прежде всего оттого удручался,
20 что не пронзил посланца мечом, пока пред собраньем
тот говорил, и свою не насытил мерзкую злобу.
Вдруг — стыдился того, что затеял, и каялся, — словно
меж ионических волн вожатый ольхи калабрийской
[4] —
в плаваньи не новичок, хотя он родимую гавань
был бы не должен бросать при ясном светиле оленском;
бурный Юпитер едва загрохочет и мира устои
все загремят и склонит небеса Орион многозвездный, —
он и стремится к земле, и ей не дает приближаться;
буйствуя, Нот срывает с кормы, и, бросив уменье,
30 кормчий стенает, слепым поневоле волнам доверяясь; —
так же и Агенорид-предводитель
[5], следя за денницей,
медлящей в небе, в сердцах рассвет укоряет нескорый.
Ночь, опускаясь, уже заходящую власть отдавала,
звезды скрывались, когда великая Тефия стала
с моря восточного гнать неспешного Гипериона.
В самых основах своих — несомненное знаменье бедствий —
сотрясена, задрожала земля, Киферон, покачнувшись,
древним снегам позволил сбежать: и казалось, вершины
ввысь поднялись, и с хребтом сошлись семивратные Фивы.
40 Нужно ль причины искать? — Ледяною зарей
[6] возвращался,
рок свой кляня, Гемонид и скорбел, что отказано было
в смерти ему. Покамест лица нельзя было видеть,
но о великой беде возвещали уже издалёка
стоны и вопли его: ибо слезы он все поначалу
пролил. Подобно ему бегом возвращается пастырь
[7],
стада лишенный ночным волков равнинных набегом:
скот господский из рощ у него внезапным был изгнан
ливнем и зимней луны несущими ветр остриями
[8];
жертвы восход осветил, — донести господину боится
50 сам он о свежей беде; ужасен от грязи налипшей,
пенями полня поля, безмолвие пастбищ огромных
возненавидев, зовет поименно быков умерщвленных.
Матери, что собрались у ворот городских на порогах,
только завидев его — одного — возможно ль? — без войска,
без благородных вождей, — спросить ничего не дерзая,
подняли вопль, — таков перед взятием вопль в осажденном
городе
[9] или же вопль на судне, тонущем в море.
Он же, тоску утолив ненавистного видеть владыку:
«Ярый Тидей лишь мою из отряда целого душу
60 бедную отдал тебе; не знаю, богов ли решенье,
случай ли здесь, или то, что стыдно и высказать: мужа
необоримая мощь, — я сам, извещая, не верю:
всех положил он, всех! Бегущими звездами ночи,
манами я поклянусь и мой лишь возврат предсказавшей
