— Простите, я ошибся дверью, — сказал он первое, что пришло в голову, и собирался уйти.
— А мне кажется — наоборот. Вы давно хотели поговорить со мной.
Кадан тяжело вздохнул и вошел.
Он не мог бы сказать, что Силвиан не нравилась ему. Напротив, она была умнее тех придворных особ, которые обычно приходили в театр, чтобы посмотреть на него. Но в глазах ее таился мрак, и, кроме того, Кадану она казалась вечным напоминанием о какой-то утрате, о том, чего у него быть не могло. Стоило ему взглянуть на нее, как он начинал испытывать злость.
— Если вы настаиваете, — он достал из тайника бутылку с вином и, наполнив бокал, опустился в кресло у окна. Закинул ногу на ногу и стал ждать.
Силвиан осталась стоять. Так она могла сверху вниз смотреть на него.
— Вы не думаете, — медленно сказала она, приближаясь к Кадану вплотную, — что ваши отношения с моим будущим мужем обречены?
Кадан повел плечом.
— Боюсь, мадемуазель, вам никогда не понять мужской дружбы. Ее не так-то легко разрушить.
— Пока вы молоды… может быть. Но пройдет несколько лет — и он потеряет к вам интерес.
— Когда это случится, — уголок губ Кадана приподнялся вверх, — можете сказать мне, что предупреждали. А пока простите, у меня много дел.
Он залпом осушил бокал и встал.
Силвиан, оказавшаяся вдруг предельно близко, поймала его запястье и поднесла к глазам.
— У вас очень красивые руки, — сказала она задумчиво и улыбнулась.
— Благодарю. Вы не первая, кто мне об этом говорит.
— А хотите, я погадаю вам? Я умею читать по линиям судьбу.
И прежде, чем Кадан успел возразить, она перевернула его кисть и провела по ладони кончиками пальцев.
— Ваша линия жизни прерывается очень рано, — сказала она, — видите вот этот разрыв?
Кадан вздрогнул и посмотрел туда, где его кожи касались ее пальцы.
— Она могла бы бежать дальше. Но вот здесь, — Силвиан проследила до нужного места ногтем, — ее пересекает линия любви. Понимаете, что я хочу сказать?
— Да, — Кадан ловко вывернул руку из пальцев и, взяв ее за плечи, быстрым движением развернул спиной к себе, а затем подтолкнул к окну. — А теперь я погадаю вам, — прошептал он в самое ухо девушке. Отпустив одно ее плечо, он пальцем указал на яркую звезду высоко над горизонтом. — Видите эти огни на небе? Это древние боги смотрят на нас. Они смотрели на землю сотню, и две сотни лет назад. Они освещали Гревскую площадь, когда на ней сжигали еретиков. И они осветят костер, на котором однажды сожгут вас.
Силвиан вздрогнула и попыталась отцепить от себя его руку — но этого не требовалась. Кадан уже отпустил ее и зашагал прочь.
