И чем больше я его узнавала, тем больше он мне нравился.
— Блин, ты издеваешься надо мной, — взвыл Фрэнки. Он выбрался из-за стойки бара, убрал волосы с глаз и уставился на Лэса.
С каменным лицом Лэс неотрывно смотрел на него.
— Ни в коей мере.
— Да брось.
Лэс поднял руку в воздух.
— Клянусь Богом.
— Могу я ей рассказать?
Лес пожал плечами.
— Конечно.
— Так вот слушай: этот сумасшедший ублюдок положил гремучую змею на сиденье машины своего учителя. Это было когда? В сентябре?
Лэс кивнул.
Фрэнки продолжил.
— Учитель никогда ничего не говорил об этом, поэтому Лес забыл об этом. Спустя восемь месяцев, весной, учитель утром не появился в школе. Директор вышел и объявил классу, что учитель был укушен гремучей змеей, и они не думают, что он выживет. Через пару недель учитель вернулся…
— Хорошо, что обошлось, — сказала я.
Его глаза широко раскрылись.
— На нем был гребаный протез.
Я метнула взгляд на Лэса.
— Что?
Байкер пожал плечами.
— Он был мудаком.
— Подожди, — Фрэнки поднял указательный палец в воздух. — Дальше еще интереснее.
— Спустя пару лет ковыляния по школе, учитель получил заражение в ноге. Его хм… Его протез был ниже колена. Итак, это летнее время и конец школы. Учитель, который не работал летом — и, вероятно, был пьян, судя по тому, что говорит Лэс, — расцарапал инфекцию своим карманным ножом.
Он игриво поднял бровь.
— Это не закончилось хорошо, не так ли? — спросила я.
Он покачал головой.
— Инфекция обострилась, и она перешла в гангрену. Наконец, он пошел в больницу. Ему ампутировали ногу до бедра. В конце концов, он пришел домой. Через неделю он умер от осложнений, связанных с гангреной.
— Святое дерьмо! — выдохнул я.
— Точно, — сказал Фрэнки.
— Как ты можешь жить с этим? — спросила я.
— Это легко, — сказал Лэс. — Карма — та еще сука.
— А теперь самое интересное, — сказал Фрэнки.
Лэс поворачивал свой табурет, пока не развернулся лицом ко мне.
— Я собирался признаться во всем, но узнал от местного полицейского, что змея, которая его укусила, была на заднем дворе, а не в его машине.
— Но это была гремучая змея? — спросила я.
Он кивнул.
— Да.
— Должно быть, та гремучая змея, которую ты положил в его машину.
Он покачал головой.
— Невада полна гремучих змей. Они повсюду. Прошло шесть месяцев, и змея оказалась у него во дворе? Не может быть, чтобы это оказалась та же самая, которую я положил в его машину. Но. Видимо, мы с Богом точно придерживались одного и того же мнения о том, что нужно этому мудаку.
