— Она сказала, что часто приезжает сюда, — он посмотрел на меня, потом снова на Фрэнки. — Она думает, что ты горяч.
— Кхм-кхм… Я вообще-то стою здесь, — пожаловалась я.
— Я тоже думаю, что я горяч, — сказал Фрэнки с ухмылкой.
Я закатила глаза и взяла свой бокал с «Маргаритой». Тем не менее, приведя сюда в бар Лэса, у меня появилось ощущение, что моя откровенность о своих странных отношениях с Фрэнки все же укрепила нашу дружбу с Лэсом.
— Я тоже думаю, что ты горяч, но не в гейском понимании, — сказал Лэс.
— Спасибо, — сказал Фрэнки, кивнув.
Мысли о Фрэнки и Лэсе в позе «69», взявшими в рот член другого, пока я наблюдала бы, а они отсасывали бы друг у другу, полностью заполнили мой разум. Я взяла новый напиток и отогнала эти образы, по крайней мере, попыталась.
Я никогда не видела гей-порно до того, как стала свидетелем Лэса и Рэнди в первый раз, и хотя технически это было не порно, но это было довольно горячо для меня. Если бы мне пришлось строить догадки до того, как я столкнулась с тем, как мужчина имеет другого мужчину, я бы никогда не подумала, что это мне понравится так сильно, как мне это понравилось.
Но я была не права.
Пока эти двое сидели и разговаривали, мое сознание уплыло прочь. Спустя несколько минут моя «Маргарита» закончилась, а моя киска стала катастрофически мокрой, и я только гадала, не связано ли это с тем, что я наблюдала за двумя сексуальными мужчинами.
Это уж точно было не занятие любовью.
И это не было движущей силой отношений.
Возможно, это была необузданная страсть.
Честно говоря, это было не более чем два человека, которые наслаждались моментом спонтанного сексуального влечения. Лучшее проявление, насколько я знала. Ну хорошо, до тех пор пока это не происходило с бывшим морпехом, который оказался пицца-мудаком.
Я взглянула на Фрэнки. Они с Лэсом болтали как две 16-летние девчонки, которые делятся историями о том, как Фрэнки когда-то катался на байке на заднем дворе своего дяди.
Сначала это не приходило мне голову, но наблюдая за ними и слыша их смех и рассказы о своем опыте, я поняла то, что Фрэнки не был гомофобом. Тот факт, что он хорошо принял Лэса, позволил мне впустить его в мое сердце еще чуть-чуть больше.
Может быть, это случилось из-за того, что та маленькая, незначительная надежда, которую я хранила для Лэса, почти полностью исчезла, когда я узнала, что он гей, я не знаю.
В любом случае, Лэс быстро стал мне другом. А Фрэнки?
Фрэнки был Фрэнки.
