Конечно же, Жорж не впервые видел его, сидящего на противоположной стороне хора в первом ряду юниорской школы. На самом деле, он заметил его в начале семестра, когда участвовал в службе вместе с Люсьеном — мессе, которая должна была поместить его дружбу с Люсьеном под покровительство святого Тарцизия.
Стоя тогда рядом с настоятелем, совершающим причастие, Жорж держал поднос, и среди всех лиц, проходящих перед ним, освещённых отраженным от золотой зеркальной поверхности светом, его поразило именно его лицо. Но потом он видел того мальчика только на расстоянии, либо в церкви или в трапезной. Он всегда восхищался им, но как чем–то недоступным, и никогда особо о нём не думал, будучи полностью поглощенным Люсьеном. Однако теперь ему вдруг показалось, что им суждено узнать друг друга и что они уже сейчас, неожиданно, оказались связанными скрытыми узами. Тот факт, что в сей момент они были сведены так близко друг к другу, показался ему хорошим знаком на будущее, когда они без помех столкнуться лицом к лицу. Он спросил Люсьена, кто этот мальчик, чьего имени он даже не знал; тот оказался братом его приятеля Мориса Мотье, и учился в пятом классе.
Жорж никогда не шел к обедне с таким удовольствием, как на следующее утро. Лицом к нему сидел тот, кто впредь станет украшением всех его дней в Сен—Клоде — с той поры каждый день будет начинаться с его созерцания. К тайне прибавилось очарование. На деле, Жорж решил ничего не говорить об этом Люсьену. Ибо, подумал он, в состоянии ли Люсьен — в свете ли Общества Святого Детства, или в свете своей дружбы с Андре — понять обожание, которое было одновременно и страстным и платоническим?
В тот день у Жоржа были все основания благословлять обычай колледжа, согласно которому причастие принималось старшими и младшими школьниками вместе, скамейка после скамейки, чтобы объединить их в общем акте поклонения. Он поднялся, чувствуя возбуждение, двинулся вперёд. Тот мальчик, кажется, сознательно двинулся на встречу. Их разделял только Люсьен.
В тот же день на станции Жорж использовал разнообразные стратегии в попытке заставить Люсьена выбрать вагон, где находился тот мальчик, но когда ему это удалось, там не оказалось мест. Затем внезапная застенчивость не позволила ему выйти в коридор. Хотя его карманы были наполнены табелями лучшего ученика, заслуженными им за семестр, вид других мальчиков стал пугать его, и он почувствовал испуг даже оттого, что ехал третьим классом. Поначалу он искал того мальчика; сейчас он старательно избегал встречи с ним. От идеи быть рядом с ним, возникшей по его собственному выбору, он потерял самообладание. Тем не менее, когда поезд остановился в С., где, как он знал, жил Мотье, он исхитрился выглянуть из окна. Тот мальчик шел по платформе между Морисом и отцом Лозоном; он смеялся.
