— Ну, хорошо, — вмешался Верхаен, — давай от прошлого перейдем к настоящему. Ты выбрал себе занятие по душе? В какой сфере ты думаешь раскрыть свои таланты?
— Да я даже не знаю, есть ли у меня таланты.
— Уверяю тебя, они есть. Каждый из нас наделён каким–то даром и отказываться от драгоценного подарка, с которым тебя отправили в мир, это непростительная оплошность. Тем более если для твоего развития созданы все условия.
— Я бы хотел стать рыбаком, — Джереми вспомнил выходку Боба и Хайли и невольно улыбнулся. Нет, он не собирался, как его друзья, злить старого профессора или безобидного Хорька. Просто у него не было другого ответа.
Фреттхен залился краской, отчего веснушки у него на носу стали ярче, и открыл, было, рот, но Верхаен его опередил:
— Этот вариант не обсуждается. Для выполнения нашей главной задачи нужна именно творческая энергия, а не какая–то другая. К тому же, группа не может подстраиваться под ваш график и ждать, когда вы вернётесь с уловом.
— Джереми, — мягко встрял Фреттхен, — подумай ещё раз. Подумай хорошенько, прежде, чем ответить.
— У господина Вильямса свободного времени много больше, чем у нас с вами, — язвительно заметил профессор. — И оно пока гораздо дешевле. Поэтому тратить наше время на его раздумья я считаю не рациональным. Идите, Джереми Вильямс. Идите и хорошенько обдумайте — в каком направлении вы бы хотели двигаться дальше.
Напутствие профессора не легло на сердце, на котором уже покоился другой камень.
О нём Джереми и рассказывал Фреттхену мысленно, сидя в столовой, пока пережевывал завтрак и машинально отвечал на реплики соседей по столу.
У музыкальной какофонии есть свои преимущества. Она позволяет человеку даже среди людей оставаться в одиночестве. Ребята за обедом громко болтали, смеялись и что–то выкрикивали, но — удивительное дело — никто никого не слышал и не слушал. На многих были наушники.
«Мы вместе! Мы вместе! И вместе мы — сила! — вопил репродуктор прямо над их головами. Звук отражался от стен и метался по столовой, как полоумный, —
И каждого талантами природа наградила!
Мы вместе строим новый, счастливый, светлый мир!
И каждый в этом мире создатель и кумир!
«Вот ведь как, господин Фреттхен, — говорил Джереми, и его призрачный собеседник задумчиво кивал, — есть у меня девушка–друг. Вилина Харрисон. Ей двадцать один год, а значит, пора замуж. Скоро вы по своим тестам подберёте ей мужа…»
«Так в чем проблема, парень? — ласково возражал Хорёк. — Порадуйся за друга. Семья это хорошо. Это плечо и поддержка».
