– Памятник языческий, – заметил ему Одоевский, открыв глаза, – сдается мне, в округе нет ни одной христианской обители.
– Говорят, близ Еленчика расположилась монашеская миссия, – пожал плечами Саша, – то ли французы, то ли англичане… Но не наши – это точно. Миссионерами прикидываются. Но старинный друг моей матушки, генерал Алексей Петрович Ермолов, как помнится, нелестно о них отзывался. «Алчный взгляд всемирного ростовщика мистера Пудинга блуждает по горам и долинам Кавказа» – так и выражался. Без окольностей. Но все же, господа, – полковник вернулся к костру и присел, застегнув мундир, – по горам лазить – это не по равнине в атаку верхом на коне нестись. Особое терпение требуется. Пока слезешь боком в лощину, держидерево тебе все платье порвет, виноград на шею намотается, волосских орехов видимо-невидимо на голову попадает. Это еще не считая черкесских пуль. Зато скажи кому в Петербурге – костры кипарисом разводим. Никто не поверит.
– Чаек готов, – сообщил Афонька.
– Прошу, господа, – пригласил своих офицеров полковник Потемкин. – Перекусим и – в путь.
* * *
Едва солнце показалось из-за хребта Нако, первый черкесский выстрел убил наповал унтер-офицера Тенгинского полка – пуля хватила его прямо в лоб. Началась перестрелка в цепи – авангард князя Потемкина вышел к аулу, располагавшемуся на площадке, со всех сторон окруженной лесом. Место для шапсугов оказалось очень выгодное, они устроили завалы и напирали из-за них, взяв русских в полукруг.
– Поручик, ко мне! – призвал к себе Потемкин Лермонтова. – Берите «летучую сотню». В ней большинство – грузины, они привычны к подобным условиям. Вам следует зайти сарбезам во фланг. Имейте в виду, опасность – не шуточная. Неприятель не только в засеках, он – повсюду: за каждым деревом и кустом, за каждым камнем на дороге. Действуйте с оглядкой, берегите людей.
– Слушаю, Александр Александрович, – поручик весело козырнул и, пригибаясь под пулями, побежал к солдатам.
После сильной перестрелки, авангард все же захватил аул. Черкесы дрались отчаянно, много раз с яростными криками кидаясь на русских в шашки. Но подоспевшая артиллерия посылала им в гостинцы ядра – выстрелы в горах раздавались величественно, лес трещал, и эхо многократно повторяло его гул. Когда же русская цепь расступилась, пушки полыхнули картечью и тем свалили черкесов окончательно. Аул загорелся. Повскакав на коней, черкесы ретировались в горы, изредка отстреливаясь.
