– Пришло время заняться фуражом, – прокричал, наблюдая за ними, князь Потемкин. – Поползли раны зализывать. Не скоро явятся. – Посмотрев вниз, добавил: – Хлеба у них тут прекрасные. Действительно, в долине между горными цепями пестрели фруктовые деревья, за ними вставали огороженная плетнем пшеница, густая, сочная. Овес и просо вышиною более двух аршин.
– Сколько стоило черкесам трудов вспахать, посеять, вырастить все на этаком-то камне, – с сожалением заметил Одоевский, глядя, как солдаты занялись косьбой.
– Что рассуждать? – пожал плечами Потемкин. – Война, она, брат, не тетка: либо мы их, либо они нас, третьего не дано. Нам лошадей кормить надобно. Покорились бы по-мирному, иной разговор бы был. Пробовал же генерал Ермолов в договоры вступать с их вождями. А они – в глаза одно, а за глаза, под прикрытием ночи, все свое гнут. Нападают, убивают наших. Свобода им дороже, видите ли, чем сытый желудок. Все на турок надеются, да на англичан. Сами ж с голода пухнут…
Когда пожар в ауле утих, прошли по уцелевшим саклям. Полковник Потемкин особо распорядился, чтобы никто ничего не смел трогать из утвари. В княжеской сакле, просторной, чистой, задержались подольше. Без потолка и пола, тщательно вымазанные глиной изнутри, хоромы черкесского предводителя почти не отличались от жилья его подданных. Печи в них не было, как и у прочих внутри комнаты в стене между окном и дверьми сделана труба, расширяющаяся книзу и не доходящая до земли аршина – под ней обычно разводили огонь и готовили кушанье. Угли еще теплились, вспыхивая то синим, то красным, вот-вот покроются серым пеплом. Места для постелей сделаны немного повыше полу, одна дверь и одно окно, очень низкое, закрывающееся деревянными ставнями. Крыша покрыта соломой. Под той же крышей – чистенькая конюшня для лошадей.
– Да, небогато живет князь, – покачал головой Потемкин, оглядываясь, – только в саду у него и роскошество.
Действительно, сад у черкесского вождя обработан был отменно, много зрелых персиков и абрикосов на деревьях, черный виноград свисал гроздями. На дворе солдаты обнаружили два амбара, в одном из них – шелковых червей, в другом же – остатки муки. Войдя в амбар, наткнулись на сеть.
– Невод, смотри, – указал полковнику Одоевский. – Откуда? Черкесы же рыбы не едят…
– Наших беглых здесь хватает, – ответил ему князь. – Не зря давеча в Еленчике два рыбацких баркаса обнаружили, сжечь пришлось. А в княжеском саду деревья привитые, заметил? Кто б из черкесов-дикарей додумался?
