В этот миг тени воительниц Ализонок пали на землю, также, не издав ни единого вскрика, падали сраженные варвары, даже не осознав всего происходящего. А еще через некоторое время головы нарушителей границы, красовались на высоких шестах, расставленных вдоль реки, в назидание и поучение остальным приматам.
Ализонки без малейшей жалости убили всех варваров, держащих в своих руках оружие. А вот с одним варваром, которого ранил бык, оказалось много хлопот. Одно дело убить врага – это дело святое, ради которого они и охраняли границы Ирия, и совсем другое дело добить раненого и безоружного, он хоть и животное, но все же живое существо. Ведь не убивают же кровожадных драконов или саблезубых тигров, хотя они и очень опасны, а держат их в клетках ради забавы, на показ гостям, друзьям и близким родственникам.
Вот и тут, Ализонки наотрез отказались совершить столь кровавое злодеяние - добить раненого, пусть пока живет, а там видно будет.
- Я буду за ним ухаживать, - твердо решила Кампа, - а затем принесу его в жертву на празднике богини матери, в храме Каменных могил.
Её заботами варвар быстро пошел на поправку, зализал свои раны и вскоре выглядел вполне здоровым, став для Ализонок чем-то вроде домашней собачонки, хоть и на привязи, а все же своя, ручная.
Переезжая с места на место, они везде возили его с собою, присматриваясь к его повадкам. Ведь бывает же, что растения или животные предсказывают хорошую погоду или ненастье, может и он, считали девушки, поможет лучше понять этих диких приматов.
Иногда Ализонки собирались и тайком наблюдали за тем, как он ковырялся своими грязными пальцами, стараясь извлечь из-под коры упавшего дерева какого-нибудь червячка, жучка или сладкую букашечку, и с жадностью её пожирал, жадно чавкая.
- Как же можно лишить жизни столь забавное существо? - рассуждали меж собою Ализонки.
А варвар, при их ближайшем рассмотрении, именно таковым и был. Питался он и кореньями разных папоротников, а также всевозможными букашками, пауками, гусеницами, личинками белых червей, а также особого рода глиной, которая хоть и не питает, но создает иллюзию сытого желудка. Ел он и мясо, и хлеб, и овощи, а также сладкий тростник, которым его подкармливала Кампа. Чудно было наблюдать за таким смышленым зверьком, который быстро освоился в новой для него обстановке и даже в чем-то старался подражать своим хозяевам. Мимика этих приматов была столь красноречива, что на их лице можно прочитать все чувства, если они чему-то радуются, то улыбаются, от боли - недовольно хмурятся, так выражать свои чувства и эмоции не может ни одно животное на этой бренной земле. И, хотя, они безголосы, не умеют красиво изъясняться, а только рычат по-звериному, издают гортанные хрипы, скулят да повизгивают, все же понять их не очень сложно.
