Моя дочь Наташа шла мимо пруда недалеко от нашего дома и увидела, как двое пацанов бросали маленького котенка в воду, в холодную апрельскую воду. Он выкарабкивался на берег, его снова бросали в воду. Что за жестокость! Наташа со слезами на глазах стала просить не топить котенка. «А что ты нам дашь за это?» Наташа порылась в карманах, нашла монеты и отдала этим литовским подросткам. Это было время, когда в так называемой «независимой» Литве в одночасье исчезла человечность, каждый стал, по образному выражению Достоевского, «жидом», то есть старался добыть деньги любым путем. Почти каждый литовский подросток, продавая на улице что-либо, говорил: «Я буду миллионером, как Рокфеллер».
Наташа принесла котенка домой, мокрого, дрожащего от холодного купания. Мы вытерли его, высушили, налили в блюдце теплого молочка, и маленький зверек стал возвращаться к жизни. «Мама не разрешит оставить его дома», — дочка знала мамин характер и побаивалась. Пришла мама. «Никаких кошек в доме!» Но после маленькой дискуссии и рассказа о спасении она сказала: «Ладно уж, если это кот — оставляйте, если кошка — нет». Наташа с волнением и надеждой смотрела на меня, пока я устанавливал пол котенка. «Кот». Хотя ясно было, что это кошечка. Дочка заговорщицки смотрела на меня и была наверху счастья.
Прошел месяц. Я собирался в рейс в Шотландию. И вдруг мама обнаружила, что у нас живет не кот, а кошка. «Вот и забирай ее с собой на судно!» Что я и сделал. Дочка, провожая меня, принесла Мурку (до этого мы звали котенка «Мурчик»), устроила в моей каюте «гнездо» для нее и чуть не плакала, расставаясь. Как известно, кошки привязываются к месту и чуть-чуть — к хозяевам, в отличие от собак. Мурка приняла мою каюту как собственную и вскоре уже играла с заводным пластмассовым мышонком. Единственная проблема была — отучить ее точить когти об обшивку кресел и дивана. Кусок доски, поставленный в каюте, устроил ее, и она острила свои когти о дерево.
На вторую ночь, когда мы шли спокойным Каттегатом, я проснулся от того, что что-то легло на мою грудь (я имею привычку спать на спине, заложив руки за голову). Проснувшись, я услышал легкое мурчанье и понял, что это Мурча (с этого момента я стал звать ее так) удобно устроилась на моей теплой груди. «Мурча, Мурча», — сказал я и начал гладить ее. Она от удовольствия замурлыкала еще громче. Всем нужна ласка: и зверям, и людям. Кошачье мурчание — это просто волшебная музыка, чем-то сродни музыке воды у берега моря. Врачи утверждают (и не без оснований), если имеешь проблемы с сердцем, положи на грудь кошку, пусть она мурлычет. Мягкая вибрация успокаивает нервную систему, уровень адреналина снижается и сердце бьется ритмично.
