— А я никого не жду, — объяснил Василий.
Дормидонт украдкой сунул внутрь ванны палец и обнаружил, что температура воды чуть выше уровня замерзания. У него даже озноб по коже пошел, добрался до лопаток и потерялся среди гладкой бледности кожи.
Василий Бодров явно начитался преданий о Пушкине. Александр Сергеевич любил с размаху да в ледяную воду, чтоб бодрости и здоровья ему было не занимать. Не особенно верил Дормидонт этому. Слишком трудно было связать образ вдохновенного поэта и полубезумного моржа-ныряльщика.
Василий снова показывал Христине свое непревзойденное искусство озвученного движения ушами. Хруст на этот раз напомнил о зиме — словно женщина в валенках, слегка осоловевшая от русской бани, идет по скрипучему снегу.
— Мы вообще-то к тебе по делу, Василий, — ревниво сказал Дормидонт.
— Да? — очнулся Василий, но взгляда от прекрасной гостьи не оторвал.
— Мусор у нас, — сказал Дормидонт.
— Да ты не унывай, Доря, — встрепенулся пеной Василий. — Мусор, мусор, а у кого его нет?
— Мы его вынести хотим, — продолжал Дормидонт, — но все не можем найти мусорного контейнера. Несколько раз пытались, но безуспешно. Один раз полон бак, второй раз — вообще баков нет. А тут еще дождь на наши бедные головы.
— И плечи, — сладостно добавил Василий.
— А хотя бы и плечи, — слегка разозлился Дормидонт. — Ты нам зубы не заговаривай. Мы ведь не беседовать сюда пришли, а по делу. Не знаешь, так и не говори. Ну, а если знаешь, то будем рады услышать от тебя дельный совет.
— Что же вы хотите услышать? — Василию явно не понравился тон последней реплики Дормидонта.
— Где можно мусор выкинуть? — резанул правду Дормидонт.
Христина даже чуть-чуть покривила носом.
Василий вдруг хапнул полную грудь воздуха и юркнул под пену. Вода пошла вспучиваться свинцовыми пузырями с гулким железнодорожным грохотом.
— Долго он так может? — спросила Христина.
Дормидонт взглянул в ее небесные глаза и увидел в них для себя радость — Христина уже разочаровалась в Василии, а может она раньше просто делала вид, что им очарована, только для того, чтобы позлить Дормидонта.
— Не знаю, — ответил Дормидонт.
Василий вынырнул.
— Я тут немного поразмышлял, — скромно сказал он, хотя Дормидонту, например, было ясно, что Василий входил в сильно измененное состояние сознания, по сути дела занимался чем-то вроде камлания — уходил сквозь несколько небес, чтобы сверху обозреть подлунный мир. — Думаю, вам надо вернуться. Мусорные баки уже, скорее всего, привезли. Во всяком случае, их везут.
