— Я буду работать, кормить семью, — сказал в то утро Боря гордо.
— Какую семью? — теряя землю под ногами, спросила тетя Доля.
— Нашу, с Женечкой, — ответил Боря и так посмотрел на тетю Долю, что она отступила на шаг назад. — Славик порекомендовал меня своему дяде. Меня берут. На завод! — сказал Боря.
— На завод? Нет… Боря… — тихо оседала на стул тетя Доля.
— Вот. Справка. Для начала — учеником мастера, — зная, что попал в болевую точку, хладнокровно добивал маму Боря.
Днем раньше Славик и Боря сидели у Славика на веранде, ночью. Славик изготовил справку, согласно которой Борю Каца якобы ждут с распростертыми объятьями на самом промышленном, самом вонючем заводе города. Славик даже поставил самопальную печать на справку и прочитал с иезуитским удовольствием:
— В цех мазутной смазки. «Мазутной смазки». Ништяк! Может, еще про разряд дописать, а?
— Учеником мастера, в цех мазутной смазки, с присвоением ученического разряда, — прочитал на следующее утро Боря и предъявил тете Доле справку. — Вот. Все. Я рабочий, мама.
Славик просчитал все точно. «Мазутной смазки» и «ученический разряд» — эти слова сломили тетю Долю.
Полчаса ее отпаивал валерьянкой дядя Феликс, а тетя Доля посиневшими губами шептала:
— Рабочий… рабочий…
Через день она дрожащим голосом сказала Боре:
— Боря. Я согласна. Лучше хохлушка-химик, чем еврей-рабочий.
И теперь Боря сиял.
— Дядя Феликс сегодня придет к Мош Бордею. Говорить за свадьбу, — сообщил Славик и подчеркнуто уважительно заглянул в глаза деда.
Дед утверждающе кивнул.
— Я уже рассказал Вахту! — сказал Боря победоносно. — Вахт побежал сразу! В рюмочную, на углу Армянской и Пирогова!
— Через пять минут о свадьбе узнает вся улица! — радостно продолжил Славик, это явно была его идея.
— Поздравляю! — сказал я и пожал руку Боре.
И тут я вспомнил все вчерашнее. Мне стало плохо. Перед глазами поплыла согнутая голая нога Раи. Я отвалился на кровать.
* * *
Меня толкнул в плечо какой-то старичок. Народу во дворе — тьма. Первое октября. Весь цвет нашей улицы сегодня пришел на эту свадьбу. Да и не только цвет — в общем, все пришли.
Описать чисто еврейскую свадьбу можно, и чисто русскую, и цыганскую — но свадьба Бори и Женечки-химика сочетала в себе черты каждой. За долгие годы своей хорошей жизни Мош Бордей соединил богатое наследие разных народов в систему совершенно особых, космических церемоний. Например, перед входом во двор, в котором происходит свадьба, Мош Бордей ставит большой, тридцатилитровый бутыль с вином. Рядом — кувшин и кружка. Любой прохожий может налить себе кружку вина и выпить за молодоженов. А если прохожий хочет зайти во двор и остаться на свадьбе, появляется Славик. Он говорит гостю:
