Подсчитали мы толком слесарей и посылаем за Гущиным. Сюда, туда — не видно, говорят. Зашел я в механическую, подхожу к верстаку, в самом деле нету. Провожу пальцем по его тискам — пыль: совсем, значит, не приходил на работу. Разозлился я, бегу к нему домой. Вхожу во двор, а он с лейкой на огороде колдует.
— Бросай, — кричу, — свою огородную сбрую!
— Не горит, — отзывается, — сядь, отдохни, я сейчас...
Полил он грядки, вымыл руки и подходит ко мне.
— Ну, теперь кричи, буду слушать тебя да радоваться...
— Брось, — говорю, — шуточки, а то огород, верандочка, цветочки и зажигалочки у нас на спинах кровавыми рубцами взойдут. Пойдем ремонт домны налаживать.
Покраснел он, слова сказать не может, а у меня под сердцем от радости играет: «Ага, — думаю, — злишься, — значит, ты еще живой», — и крепче распекаю его.
— Молчи! — кричит. — И запомни: если еще раз станешь стыдить меня, я тебе башку проломаю! Я, если серьезно, — в лепешку на деле разобьюсь. А где у нас дело? Ведь тень наводят, глаза отводят...
— Да постой, — беру его за рукав. — Кто тебе глаза отводит?
— Да уже не я, конечно, — говорит. И ты не объезжай меня, я не маленький и не дурачок!..
Кричит, злостью разливается.
— Перестань, — говорю, — шипеть да глупости выдумывать.
— Это я выдумываю? — фыркает. — Я ни одного слова неправды не сказал. Ну, где у нас дело? Сделают на грош, а шуму поднимут на целковый: мы, мы, мы!.. Или неправда? И если ты решил примазываться к этому пустому шуму, я шельмовать тебя буду, так и знай!
— Шельмуй, — говорю, — а пока что остынь.
— Нет, не остыну! — кричит. — А корить меня, обличать ты не имеешь права! Ишь, закаркал: «Зажигалки, зажигалки!» Ну, делал, делаю и не отказываюсь. А из чего делаю, ты подумал об этом? На свалке заваль выбираю...
— Это, — говорю, — все равно.
— Как это — все равно? А что мне оставалось делать? Подыхать ради рабочей чистоты, что ли? Или самогонщикам аппараты ставить? Или бросить завод и спекулировать? Да? Чем я выжил, как не зажигалками? Вот они, мои руки, здесь. Я берег их и не ушел с ними от завода. Расхищение, видишь ли металла на зажигалки... Скажи на милость! Не хуже твоего батьки знаю. А где я был бы теперь, если бы не зажигалки? Вот я не стану делать их, чем впятером прокормимся? Ну, говори! Ага!..
Я успокаиваю его, о домне говорю, а он все злится.
