С первыми лучами солнца к ним заглянул боцман Кит. Подмигнув Оливии, он, почесывая жесткую щетину на лице, потребовал:
— Протяни ручки вперед.
— Зачем? — Она мигом вскочила и спрятала руки за спину.
— Связать собираюсь, — сладким голосом продолжил Кит. — А попытаешься сопротивляться — сделаю бо-бо.
— Мы не станем сбегать, — пообещал Оливер.
— Разумеется, — улыбнулся боцман. — Но таков приказ капитана.
Спустя минуту Оливер следом за сестрой вышел на палубу. Толстые веревки, которыми опутал его Кит, больно впились в кожу. Но едва он оказался наверху, как мигом забыл о неприятном ощущении. Его взору предстало зрелище, о котором он так много читал и так жаждал увидеть. Разумеется, при совершенно иных обстоятельствах.
«Черная медуза», спустив паруса, пришвартовывалась к причалу. Вдоль него, насколько хватало взгляда, в бесчисленном количестве выстроились корабли. Большие и маленькие, высокие и низкие, с одним, двумя, тремя, четырьмя парусами. Встречались и вовсе без паруса, зато с несколькими рядами весел. Полукруглые, словно разрезанное пополам яйцо, и плоские, как брошенная на воду доска. Похожие на гигантские плавающие дома, вышиной в несколько палуб, и однопалубные, больше напоминавшие самодельные рыболовецкие лодки.
Причал буквально кишел людьми, одетыми в самые разнообразные одеяния и говорившими на десятке языков. У Оливера перехватило дыхание. С плохо скрываемым интересом он принялся пожирать метавшимся в разные стороны взглядом открывшееся ему зрелище. Вот ишак неспешно катит телегу с бочками. У телеги вместо обычных колес с осями — узкие деревянные болванки. Они стучат так громко, что закладывает уши. А вот лысый мужик, ростом ниже десятилетней Джейн из приюта, но с таким огромным животом, что его не смогла скрыть даже широченная туника. А за ним едет одноместная повозка, а в нее впряжено странное животное с огромными ушами и длинным отростком вместо носа. На повозке восседает важного вида человек. Многие из проходящих мимо кланяются ему, снимая головные уборы. А затем Оливер заметил на другой стороне, чуть поодаль, группу мужчин и женщин с осунувшимися хмурыми лицами. Руки и ноги у них скованы кандалами.
«Рабы…» — Настроение резко упало и, утратив всякий интерес к происходящему вокруг, Оливер попытался высвободиться.
Не тут-то было. Боцман знал свое дело и связал его, как сам признался с невероятно довольным видом, специальным узлом, лично им придуманным.
На палубу между тем с важным видом выплыл Альд Аир. Он подмигнул ему с сестрой.
