) с завершением всего процесса судом, а все такое усвоялось Мессии-Христу (Лк. I, 76. Деян. II, 20, 21), обычно отожествляемому при этих сближениях именно с «Иеговой» — Богом завета — в отличие от «Элигим» — Бога по природе
>35). Необходимо мыслить фактическое произнесение, для чего дают желательное толкование всему событию, что устами Моисея глаголал сам Господь. В общем справедливая, — эта догадка навязывает автору слишком большое преувеличение, граничащее со злоупотреблением, — и это могло повлечь крушение
_____________
> 34) См. Fr. Delitzsch, S. 27.
> 35) См. Br. F. Westcott, p. >320.
13
I, 6.
всей аргументации, ибо для нее непременно требовалось слово повеления от самого Бога. Говорить же, что такое достоинство греческие addenda приобрели тогда в эллинистических кругах, получивши авторитет сродного идейно псалма XCVI (97)-го >36),—у нас нет ни малейшего научного права за отсутствием фактических подтверждений. Всегда было резоннее и убедительнее сослаться не на прибавку, а прямо на тот источник, откуда она почерпала свою санкцию. Наконец, и при согласии с разбираемыми гипотезами в результате было бы нечто неутешительное и сомнительное, будто новозаветный писатель почел словом Божиим то, что стало таковым в неверном применении человеческом. Его аккомодация оказалась бы, во всяком случае, вынужденною — вопреки подлинной энергии. В песни Моисеевой предостерегающе-пророчественно навертывается грядущая судьба Израиля с увечанием ее в грозном проявлении страшного суда Божия, ниспровергающего все супротивные народы. Нам думается, вполне неоспоримо, что все это вовсе непригодно для всякого вхождения Сына в мир — при творении, промышлении и воплощении, поскольку везде царила там истинно божественная благость. Не очевидно было бы и применение заметки об Ангелах именно к Искупителю. Правда, небожители постоянно служат Богу, но это не обязывает искать другого субъекта преклонения их — в Мессии, поелику приглашало Ангелов к нарочитому обнаружению всегдашнего благоговения по причине изображенного торжества Вседержателя.
Гораздо более гармонии открывается при отнесении новозаветной цитаты к Псал. XCVI (97), 7 >37). В нем изначально существуют в той же комбинации все термины, и — кроме излишнего καί — вся разница заключается лишь в модификации глагольной формы повелительного, которое из прямого обращения (προσκυνήσατε) перешло в косвенное приказание (καὶ προσκυνησάτωσαν). Но в этом изменении была явная грамматически-логическая нужда, когда библейские слова были приурочены к вочеловечению Сына, при чем фактически было всячески уместнее общее законоположительное повеление,
