В ночь перед наступлением войскам был зачитан приказ маршала Жукова.
— Боевые друзья! — писал Жуков. — Товарищ Сталин от имени Родины и всего советского народа приказал войскам нашего фронта разбить противника на ближайших подступах к Берлину, захватить столицу фашистской Германии — Берлин и водрузить над нею Знамя Победы. Кровью завоевали мы право штурмовать Берлин и первыми войти в него. Я призываю вас выполнить эту задачу с присущей вам воинской доблестью, честью и славой.
Рано утром следующего дня, еще до наступления рассвета, над немецкими позициями за Одером разразился неслыханной и невиданной силы артиллерийский ураган. Тысячи молний разрезали предрассветную тьму и неистовствовали в небе, над землей, на земле. Все вокруг дрожало, бушевал ветер, больно давило на уши. Чтобы услышать друга друга, люди кричали изо всех сил. Там, на западе, где были враги, все выше и выше поднималось зарево. Казалось, горела сама земля, пылали камни, железо, сталь, бетон…
— Ну, теперь Гитлеру капут! — восхищенно говорил Степан Семечкин, вглядываясь в темноту.
Я всматривался в лица солдат и офицеров. Все они были строго торжественны, а ведь не всем предстояло дойти до Берлина, хотя нас и отделяло от него не больше восьми десятков километров.
Через некоторое время где-то над нами вспыхнули два прожектора. Это был сигнал к атаке. Я крикнул:
— На Берлин, вперед, ура! — И не успел перепрыгнуть через бруствер окопа, как почти весь батальон оказался впереди меня…
В первый день наступления на Берлин наша авиация сделала более семнадцати тысяч самолетовылетов, побив все известные до сих пор рекорды. А кроме нашего фронта, на Берлин двинулись войска Первого Украинского и Второго Белорусского фронтов.
И все же с первых же часов за Одером завязались очень тяжелые бои. Нашим войскам предстояло разбить полумиллионную отборную гитлеровскую армию, вооруженную до зубов танками, самоходными орудиями, пушками. Каждый населенный пункт, каждый перекресток дорог, каждая высотка, короче говоря, каждая удобная позиция была заранее укреплена врагом, и взять ее было делом нелегким. Кроме того, против нас были использованы зенитные части, а всему миру известно, как крепко был защищен Берлин средствами противовоздушной обороны.
Уже метров через двести от исходного рубежа атаки батальон с правого фланга был обстрелян станковым пулеметом. Потом на нас посыпались вражеские мины, с пронзительным ревом пронесся летающий самолет-снаряд «ФАУ-2».
