Итак, что же можно сказать о социальной (и правовой) реальности, о бытии права? Что это - результат волюнтаризма самореализующихся личностей? Представители постмодернизма пытаются «ухватить ускользающее социальное бытие» с помощью двух концептов - метафор: ризомы и симулякра[154].
Метафора ризомы - корневища, клубня - в представлении ее авторов Ж. Делеза и Ф. Гваттари символизирует картину бытия, принципиально отличающуюся от классической - «древесной»[155]. Основным принципом «ризомного бытия» является гетерогенность: любая точка связана со всякой другой и, как следствие, отсутствует иерархический порядок. Здесь единичное доминирует над множественностью (целым). И главное - это отсутствие жестко заданной структуры, которую заменяет постоянно изменчивая конфигурация становящегося бытия[156].
Термин симулякр (cimulacra) известен еще со времен Эпикура. Он обозначал копию, образ вещи. Несколько иное звучание ему придали Ж. Делез и Ж. Бодрийяр. Симулякр - это не копия, характеризующаяся своим сходством с референтом, а «неверное подражание», главная черта которого - отличие от отражаемого. Симулякр в силу своего нереального, «ненастоящего» статуса представляет собой «пустую форму», которая безразлична к любому, в принципе, содержанию. Но именно такой симулякр, приобретающий, например, форму идеологии, картины мира, заставляет человека видеть государство и право как реально существующие вещи, в то время как их реальность - «магически - ритуальный язык системы»[157].
Ж. Бодрийяр сформулировал важнейший для постмодернизма тезис: современная социальная реальность превратилась в симулятивный процесс, воспроизводящий симулякры первого, второго и т.д. порядков[158]. Он, в частности, доказывает, что сегодня, в условиях тотальной манипуляции несуществующим фактически общественным мнением фиктивная власть превращается в реальную. При этом оппозиция реальное / воображаемое, свойственная картине мира эпохи модерна, сегодня практически устранена.
Знаково-символический характер правовой реальности позволяет сторонникам юридического постмодернизма выдвинуть достаточно эпатажный тезис: право есть миф[159]. И.Н. Грязин полагает, что:
a) право должно быть текстом;
b) право есть нелинейный текст;
c) нелинейный текст есть миф[160].
«Рассуждения права и о праве (приговоры, решения, проклятия, трактаты, фельетоны, диссертации и т.п.), - по его мнению, - могут весьма различаться чисто внешне, но их внутренняя смысловая структура, сворачивающаяся в миф, в принципе одна и та же, она мифологична»
