— Ну да, — печально сказал Женька, — я там был. И умею в волчонка превращаться. То есть я, в общем-то, оборотень. Хотя не в том смысле, как хунни говорят.
Мартин с восторгом посмотрел на Женьку.
— Покажи!!!
Женька покачал головой.
— С меня тогда веревки свалятся, как я их обратно надену?
— А зачем? Ты же сможешь убежать отсюда! — тихим шепотом сказал Мартин.
Женька сердито посмотрел на Мартина.
— Я, значит, убегу, а вас оставлю? И кто я буду после этого?
— Но ты действительно можешь выбраться? — снова спросил естествоиспытатель.
— Но я же вас не брошу! — обиделся Женька, — ведь если я убегу, вас-то точно казнят!
— Но ты же можешь и меня выручить, — зашептал естествоиспытатель, — доберись до народа уйнуров, сообщи им, что хунни взяли меня в плен. Дело в том, что сейчас новолуние, даже если ты убежишь, они не казнят меня еще десять дней, пока луна не станет полной. Уйнуры мои друзья, они могут спасти меня.
— Но как я их найду?
— Тебе поможет во-первых, твой нюх, мальчик, и во-вторых, твой слух. У уйнурских коней на упряжи бубенчики, и их дорога пахнет полынью, которую они стелят на дно повозок.
— Но как же мои поиски? — в отчаянии спросил Женька, — ведь за десять дней и Луша уже может умереть!
— Тот человек, про которого я тебе рассказывал, живет среди уйнуров. Это старая Алатын-Сат. Если она не знает чего-нибудь, то никто в степи этого не знает.
Женька попросил Мартина еще раз, поподробнее, рассказать, как можно отыскать его друзей. После этого мальчик превратился в волчонка, и действительно, как когда-то предположил Шипсон, все верёвки ослабли. Женька легко из них выпутался. Он лизнул на прощание Мартина в нос и тихонько выскочил из тележки.
Уже почти совсем стемнело, и Женька юркой тенью проскользнул мимо лагеря хунни, и побежал на юго-восток. Мартин предполагал, что уйнуры в это время года кочуют где-то в южной части степи. К тому же, когда встанет солнце, Женька еще не убежит достаточно далеко — но против солнца хунни не разглядят его.
Он бежал всю ночь, а утром нашел старую сурчиную нору под небольшой кочкой и забился туда. Сначала он не входил даже хвостом вперед, пришлось немного разрыть вход, аккуратно сгребая землю вглубь, чтобы ямка оставалась незаметной. Весь день Женька пролежал в норе, и только когда стемнело, пустился в путь. Хунни наверняка искали его, и если бы заметили — плохо пришлось бы волчонку, лошади бегают быстрее. Всю следующую ночь он бежал на юго-восток, и только к утру остановился, чтобы поймать суслика. Очень уж хотелось есть.
