Помещение Кумара могло бы показаться странным, не находись там он сам. А так — ну, не то, чтобы нормально, а гармонично. Белая стена шершавой текстуры делает круг вокруг крошечного красного коврика, но не сходится сама с собой, а заходит одна на другую, из-за чего пространство внутри напоминает раковину — и вверх сходится внутренностью рапаны, теряя шершавость и становясь перламутровой. Форма комнаты имела для Кумара значение, поскольку концентрировала аудиальные стимулы именно так, как он считал верным.
Посетители вошли внутрь ракушки, разошлись на несколько шагов вдоль стены, опустили руки и молчали.
Кумар Шанкараппа стоял на коврике и медленно двигал руками. Сквозь его пальцы из руки в руку сквозила цепочка шаров — разного веса, разной текстуры, но строго одинакового размера.
— Рад видеть тебя, командир, — донесся отовсюду теплый, немного смеющийся голос, — и вам привет, бездельники. Здравствуй, Майя, мне приятно, что ты пришла реально познакомиться.
Разумеется, Кумар не произносил эти слова сам даже в локалку. Та схема, по которой он конструировал результаты своего мышления в коммуникацию… В общем, это был достаточно многоступенчатый процесс. Фактически, перемыванию из одних единиц в другие в нем не подвергались только эмоции.
— Кратко обозначь, пожалуйста, есть ли у тебя подвижки после вчерашней порции информации, — попросил Камю.
Кумар перенес вес на одну ногу.
— В том смысле, как ты это называешь подвижками — скорее да. Я учел поступившие от общей динамики группы вводные о том, что ситуация нервирует людей больше, чем предыдущие изучаемые нами совместно ситуации, и принял решение передать тебе некоторые сугубо промежуточные результаты.
— Спасибо, Кумар, — очень серьезно сказал Камю, — ты прав, это важно.
— Я выделил в коллективных дискурсивных практиках переданного мне материала по станции, которая была захвачена флотом сингулярностей одиннадцать дней назад, четыреста одиннадцать архаичных элементов. Сто шестьдесят три из них относятся к архаике биологического типа и маркируют общий подъем парохиального альтруизма, фоновой тревожности и усугубившегося разрыва рангов в социальной структуре.
— Одичание, что ли, такое? — пробормотал Тарас.
— Как рамочное определение с указанием на регресс именно связности общего социального контекста, «одичание» очень подходящий термин, — ласково прожурчал голос. Лицо Кумары, полускрытое прядями серебристых волос, оставалось совершенно неподвижным.
