Компания собралась шумная и уже в девять часов вечера нам стало мало трёх комнат, и мы вышли развесёлые и нетрезвые на улицу, где шумно разговаривали, смеялись и горланили громкие песенки:
— А водка стоит 100 рублей,
Это не беда, хоть вообще-то,
То не водка,
А одна вода.
Самый лучший вариант,
Все глаза залить,
Спьяну жизнь херово видно,
Даже легче жить!
— кричал Федот песни своей любимой группы «Сектор Газа».
Громко и непринуждённо мы гуляли по ночному городу до часу ночи, а там я ребят уж и покинул, ведь глаза закрывались, а ноги стали похожи на лесные пеньки. Такое состояние, что хотелось упасть у подъезда и заснуть в беспамятстве, совершенно не думая ни о чём, но что-то в туманной, хмельной голове давало указание идти дальше. Друзья ещё долго мне кричали поздравления вслед, пока я не скрылся за поворотом на улице Каверина.
Зашёл домой, еле вставив ключ в замочную скважину. Вновь явилось желание прижаться щекой к двери и, повиснув на вставленном в отверстие тяжёлом ключе, закрыть глаза, но в коридоре меня уже ждала Юля. Руки у неё были мокрые, а рукава бело-розовой кофточки закатаны до локтя. Как не просил её пойти с нами гулять, она отказалась. Сказала, что порядком займётся в комнате.
— Пришёл-таки? — сердито спросила она.
Как назло, речь моя была глупа и несвязна.
— Я… я просто…
Все мои попытки что-то произнести были нелепыми, и мне самому стало стыдно за своё жалкое состояние.
— Да я уже поняла. Пошли в ванную!
Юси вымыла мне руки, пока при трении они не начали издавать скрип, и заботливо уложила в постель, скинув кое-как сырую после улицы одежду. Потом свет в комнате потух и за стенкой, на кухне зашумела вода, и послышался звон тарелок.
Помню, отключился я сразу. Последней мыслью было:
«Ах, как хорошо, что я родителей уговорил поехать на ночь в село, а не то — устроили бы хорошенькую взбучку!»
Мне что-то снилось. Настолько правдоподобное, что я и думать не мог, что всё это только сон. Лежал я в постели, рядом мирно спала Юленька. Как обычно, ворочаясь, она полностью укрылась тёплым ватным одеялом с розочками, а меня и вовсе лишила возможности укрыть хотя бы ноги. Вокруг постели я увидел неясный белый свет, а рядом стоял странный мужчина с крыльями. Он умерщвленным взглядом смотрел на меня. В глазах читалось высокомерие и снобизм. Вдруг его уста приоткрылись, и он проговорил красивым мягким баритоном:
«Дмитрий! Я — твой Ангел-Хранитель, и у меня больше нет сил смотреть на то, как ты безответственно проводишь свою жизнь».
