Готрек и Трахос были многократно превзойдены числом, но Маленет не делала ни малейшей попытки помочь им. Она видела, как Истребитель расправлялся с куда худшими вызовами, даже не вспотев. Пока толпа без особого успеха пыталась затопить дуардина, альвийка повернулась к Курину.
— Почему ты хочешь ему помочь? — с трудом перекрикивая воющий ветер, спросила она.
— Грядут перемены, альвийка. Я чувствую их в этом ветру. И я вижу их в твоём приятеле. Помочь ему добраться до Нагаша может быть частью головоломки.
Маленет покачала головой.
— Слуги Бога-короля не…
— Я не служу Богу-королю! — воскликнул Готрек, отступая к ним, оставляя за собой груды изрубленных тел.
— Не напрямую, — сказала Маленет, — но…
— Никак!
Курин одобрительно кивнул и повернулся к Маленет.
— А ты? Пред сколькими богами ты падала ниц до этого? Зигмар — единственный твой хранитель?
Она зыркнула на него.
— Я — служитель Скрытого храма, Кроваворукого, Вдоводела. Повелитель Убийства — моя душа и моё сердце. Но я…
— Но ты не глупа, — прервал её Курин. — Чем бы ты не поклялась Кхаину, грозовые воинства Зигмара — твой единственный шанс на выживание. Итак, твоя непоколебимая вера теперь отдана богу бури.
Ярость вскипела в груди Маленет.
— Моя королева общалась с Кхаином. Она — Верховный оракул, и она предсказала поражение Хаоса. Вскоре все увидят силу Бога Убийств, — она рассмеялась. — Отворачивайся от богов, если хочешь, колдун, но это не поможет тебе избежать их гнева.
Курин закатил глаза.
Готрек оглядел мёртвых гулей, потом перевёл взгляд на набухшие на горизонте грозовые облака.
— Как ты собираешься отправить меня к Нагашу?
— Я ничего не смогу сделать, пока мы остаёмся в Клемпе.
Маленет собиралась задать ещё один вопрос, когда Курин молча поднял руку и кивнул на улицу.
Клемп кишел протравленными. Их уже были сотни, взламывающих двери и залезавших в окна. Жители вытаскивались из домов и миг спустя сквозь вой шторма прорезались крики несчастных, которых разрывали на части руками и когтями.
— В мои комнаты, — небрежно махнул Курин рукой в сторону одного из зданий. — И побыстрее.
Третья глава. Последний из Тишины
Трахосу пришлось наклониться, а Готреку — повернуться боком, чтобы пройти в комнаты через низкий и узкий дверной проём. Истребитель к тому времени уже прикончил бутылку, взятую в «Приглушённом барабане», и теперь столь неуверенно держался на ногах, что, входя, развалил половину дверного косяка, наполнив комнаты обломками и парами алкоголя. Курин споро закрыл сломанную дверь, после чего быстро зажёг свечу. Слабый свет показал лачугу, загромождённую не сочетающейся мебелью и остатками недоеденной еды. Это был квадрат восемь на восемь футов, и было что-то нелепое в том, как Трахос и Готрек умудрились втиснуться в столь прозаически маленькое пространство.
