Из бараков выглядывали люди, некоторые так и застывали на месте, наблюдая это удивительное зрелище. Профессор Уоррен тоже вышел из своего домика и теперь, позабыв, что он физик-ядерщик, размышлял, стоя на самом ветру, о том, как явления природы время от времени становятся формой искусства.
Увидев цвет неба, Алекс понял: ему даётся знамение.
Целый день он, не в силах решиться, провёл за вырезанием прямых и кривых линий в безлюдном полумраке лаборатории, но, как только солнце склонилось к горизонту, вошёл в лазарет.
– Алекс? – удивлённо спросил доктор Джессоп, обнаружив его прямо перед собственным носом. – Тебе что-нибудь нужно?
Молодой человек беспокойно оглядывался по сторонам.
– Пожалуй, да, – наконец сказал он. – Не могу уснуть.
– Это из-за света?
Алекс кивнул.
– Садись-ка сюда, расслабься и дай мне тебя осмотреть, – велел Джессоп.
Тот сел, но, едва Джессоп подошёл ближе, снова вскочил на ноги.
– Здесь, да? – спросил он, тыча пальцем в ширму.
– Что?
– Ну, он здесь?
– Да, мальчик здесь, – кивнул Джессоп. – А теперь сядь.
– Можно взглянуть?
– Сперва… – пытаясь удержать Алекса, Джессоп положил руку ему на плечо, но парень с такой силой толкнул доктора, что тот, ударившись о шкаф, рухнул на пол.
– Да что на тебя нашло?
Но Алекс не слышал. Подойдя к ширме, он рывком отшвырнул её в сторону.
Поднявшийся Джессоп обхватил его сзади.
– Если хочешь, чтобы я тебе помог, придётся…
Но закончить фразу доктор не успел: Алекс вдруг нанёс ему короткий яростный удар кулаком, и маленькие круглые очки вместе с крючковатым носом, на котором они держались, треснули под натиском огрубевших пальцев. Джессоп упал, кровь залила ему лицо.
А мальчик спал, спал глубже, чем в любой из последних дней, словно всё время, что он провёл во льду, его разум, его мысли в ужасе метались, не находя выхода, и теперь им нужна была передышка.
Но Алекс видел перед собой лишь пустую, лишённую души оболочку. Он поднял тело, удивившись его неожиданной лёгкости, и, перешагнув обмякшие ноги доктора, направился к двери. Свисавшие до пола одеяла тихонько шуршали, будто саван покойника.
Бушевавший снаружи ветер толкнул ассистента обратно, но Алекс был настроен решительно: мальчик явился изо льда, в лёд он и вернётся.
– Остановись! – На пороге, шатаясь, возник оглушённый Джессоп.
Алекс неторопливо продолжил свой путь.
– Остановись, прошу тебя! – снова закричал доктор, который успел зачерпнуть пригоршню снега и теперь прижимал его к лицу, чтобы унять кровь. – Он ведь умрёт!
