, он сразу же мне ответил и выразил свою признательность
[556]. Увы, эту рецензию ему уже не было суждено увидеть в опубликованном виде. Но на этот раз меня поблагодарили члены его семьи. Несмотря на высказанные мной некоторые критические соображения, в том числе в связи с теорией «атлантической» революции, его сын Тьерри Годшо, проживающий в Париже, написал: «Рецензия на работу моего отца “Хронологические комментарии Французской революции’à в журнале “Новая и новейшая история’à получена моей матерью, поручившей мне поблагодарить Вас. Она очень тронута вниманием и хвалебными оценками, которые Вы сочли возможным высказать о последней книге моего отца»
[557].
Помня о замечании Ш.-О. Карбонеля, я посчитал целесообразным организовать, уже после смерти Ж. Годшо, публикацию рецензии и на переиздание его книги «Взятие Бастилии»[558], тем более что его постоянный оппонент по теории «атлантической» революции А.З. Манфред в свое время охарактеризовал ее (наряду с монографией «Комиссары армии в годы Директории») как «образцовую»[559]. Поскольку за короткий срок в журнале «Новая и новейшая история» мне пришлось выступить о Ж. Годшо дважды[560], было бы желательно, чтобы рецензию на эту книгу написал бы кто-то из моих коллег, лучше даже специалист по истории Старого порядка. Поэтому с такой просьбой я обратился к моему хорошему другу З.А. Чеканцевой, которая сразу же любезно согласилась[561]. К слову сказать, после прочтения книги она сказала: «Теперь я понимаю, почему А.З. Манфред называл ее образцовой». За короткий срок она написала квалифицированную рецензию [562], которую после выхода я незамедлительно отправил вдове историка Арлетт Годшо. Вскоре Т Годшо писал мне: «Моя мать получила в прошлом году номер журнала “Новая и новейшая история”, и я организовал перевод весьма восторженной рецензии, написанной Вашей коллегой. Просьба Вам передать ей нашу благодарность»[563]. Но на этот раз сочла своим долгом ко мне обратиться и вдова Ж. Годшо: «Мой муж был бы очень рад, если бы узнал, что его “Взятие Бастилии’à было оценено в России. Я счастлива, что его работы продолжают цениться»[564].
* * *
Хотя мне так и не суждено было общаться с Ж. Годшо лично, однако исследования, вышедшие из-под пера маститого исследователя, не только существенно обогатили мои знания в области истории Французской революции и наполеоновской империи, но и в значительной степени послужили ориентирами в такой сложной отрасли исторической науки, как историография (выбор и принципы классификации литературы, методы изложения материала, формы научной полемики, в частности критики и т. д.). Книги и обзоры историографического характера, а также рецензии я научился писать именно у него. Хочу, чтобы меня правильно поняли: я не претендовал и не претендую на столь же высокий уровень, как у Ж. Годшо. Тем не менее в силу многих причин я начиная с 1980-х гг. стал открыто именовать этого историка, далекого от марксистской методологии, одним из своих учителей, наряду с А.З. Манфредом и В.М. Далиным. Любопытно, что Виктор Моисеевич, обычно резко выступавший против любых отступлений от марксистской интерпретации Французской революции, отнесся к моему преклонению перед французским историком весьма спокойно и, как мне казалось, даже со скрытым одобрением. По своей натуре человек весьма сдержанный и довольно осторожный, В.М. Далин редко открыто высказывал свои мысли.
