Потом друзья доехали до памятника Ленину, там Мишель сняла пиджак и спрятала его в рюкзак. Вынула из него прозрачную фиолетовую кофточку с длинными рукавами фонариками и надела ее. Друзья полазали по постаменту, фотографируясь в излюбленной позе вождя пролетариата, произносящего агитационную речь, смысл которой подчеркивался энергичным жестом правой руки.
– Ленин указывает нам на светлое будущее, – пафосно провозгласил Геныч, после очередной серии фоток.
– А старожилы поговаривают, что на тюрьму6, – осадил его Илья.
Последнюю фотку сделали в Ботниковском сквере. В нем высажены голландские липы. Деньги на его создание – четыреста рублей – пожертвовал городской голова Геннадий Николаевич Ботников, костромской купец и общественный деятель. Эту историю Мишель знала от бабушки, она частенько восклицала, что сейчас городские чиновники только под себя гребут, не то, что раньше! И всегда в пример приводила Геннадия Николаевича Ботникова. Мишель сфотографировалась тут с Ильей, сидя на лавке. Она надела длинную черную юбку, которую купила для посещения церкви. А вместо блузки на ней снова появился пиджак. Это был очень длинный день, так что Мишель радовалась, что он закончился. Перед сном она загрузила во «Вконтакте» все фотографии с надписью: «Семь чудесных дней в Костроме». Рассмотрела каждую фотку. Илья на всех смотрел на нее. Память услужливо предоставила Мишель воспоминания, от чего к горлу подкатил сладкий комок.
Через полчаса ей позвонила Алиса и возбужденным голосом сказала:
– Рассказывай все и прямо сейчас!
Они проговорили три часа.
Через пару дней на странице Алисы появилась нарисованная акрилом картина, на которой стояли Мишель и Илья на фоне Пожарной каланчи в центре Костромы.
– Почему у него рука черная? – спросила Мишель.
– Ты ничего не понимаешь! Это перчатка. Он же типа на мопеде сюда приехал. Нарисовать вон там рядом мопед?
– Не надо… И вообще лучше удалить. А что у меня с бровями?
– Ладно, нарисую вторую без перчатки, а потом опрос забабахаю.
Вчера Мишель и Ольга Марковна проводили маму на поезд, она поехала обратно в Москву обживать новую квартиру, а Мишель оставила по просьбе бабушки с напутствием: «Наверстывайте упущенное». А сегодня бабушка разбудила рано, во-первых, поскорее Эппса выгулять, а во-вторых, после этого сходить в церковь. Мишель уже и не помнила, когда последний раз была в храме, лет в шесть как раз, перед отъездом. Ей очень хотелось снова попасть в прохладное затемненое помещение и послушать проповедь батюшки, вдохнуть запах ладана. Сама не знала почему. Может, потому что здесь хотела найти ответы на свои вопросы?
