Этот насмешливый голос, а главное, веселый смех, сопровождавший слова, к которому присоединились уже с десяток мужских голосов, смутили ребят, и они на некоторое время замешкались.
– Ну, что же вы, раз постучали, то входите! Еще более насмешливо и скорее издевательски повторил тот же голос.
Мальчики наконец решились и толкнули легко подавшуюся дверь. Она широко распахнулась, и когда они появились на пороге большой светлой комнаты, где находилось человек двенадцать мужчин разного возраста, то раздался крик изумления. Затем, прежде чем ребята успели произнести хоть слово, седой большеголовый мужчина, сидевший за длинным деревянным столом, стоявшим посредине комнаты, уставленной солдатскими кроватями, поднялся и, оглянув присутствующих, сердитым голосом сказал:
– Ну вот, господа, а вы еще сомневались в моих словах, когда я говорил, что большевики в своей бешеной злобе скоро дойдут до того, что будут сажать в тюрьмы наших жен и детей… Вот вам, пожалуйста, живой пример. Два этих юных молодца, юноши, вернее, еще дети, уже сидят с нами!
Ребята хотели было возразить, но сделать этого не успели: дядя Митя и Димин отец узнали их и бросились к ним.
– Дима! Боря! – закричали они почти одновременно, – как вы здесь очутились?
Вас тоже арестовали?…
Тем временем мальчишки успели подойти к столу и положить на него свои узелки. Борис, оказавшийся проворнее Димы, пока тот обнимался с отцом, быстро поцеловавшись с дядей, огляделся кругом и с достоинством заявил:
– Никто нас не арестовывал. Мы принесли вам покушать, а пропустить нас велел товарищ Казаков, вот и все!
– Кто, кто? – послышались возгласы.
– Товарищ Казаков! – повторил Боря.
– Так ведь это тот самый чекист, который утром заходил и заявил, что, по всей вероятности, он будет рассматривать наши дела… – вмешался Димин отец. – И вы, милостивый государь, – обратился он к большеголовому, – изволили заметить, что это самый жестокий из всех следователей ЧК, каких вы только знаете… Что-то тут не вяжется?!
– Погодите, цыплят по осени считают! Ещё неизвестно, как ваших птенцов отсюда выпустят… Может быть, это какой-нибудь трюк… – парировал тот.
– Нас выпустят, – уверенно заявил Борис. – Только нам надо побыстрее, пока начальство не узнало, так часовой сказал…Дядя Митя, берите пироги, их Анна Николаевна специально для вас напекла. Завтра я еще принесу и молока, сегодня Настя на базаре купит.
Пока дядя Митя и Димин отец развязывали узелки и вынимали принесенные ребятами припасы, те с любопытством осматривались кругом.
