— Без языка?
— По молодости Жиль избил и оскорбил одного наглого дворянчика, за что и был лишён языка. Впоследствии, правда, Жиль отомстил, отрезал тому дворянину голову. Ему язык, а он — голову, забавно, да? — снова раздался каркающий и одновременно какой-то булькающий смех.
— Да, девушек похищает Жиль, но он их не убивает, он доставляет их мне целыми и невредимыми. А дальше… Дальше я их освобождаю.
— Как? Вы их убиваете?
— Я называю это освобождением. Мысль человека первична, но она является затворницей слабой плоти, подверженной болезням и человеческим слабостям. Пища, вино, совокупление — этого подавляющему большинству хватает. Мужчинам ещё и войны нужны, где проявляется их звериная сущность. Люди — это скот, которому нужен пастух.
— Невысокого же вы мнения о людях, господин незнаюкаквасзвать. Себя же, выходит, считаете пастухом?
Глупенькая девица так никогда не сказала бы, а Семён Делоне не выдержал, высказался.
Плюгавый молчал, разглядывая меня с интересом, даже склонил свою большую голову к плечу.
— Как тебя звать, дитя?
— Симон… Симона.
Блин, чуть не назвался мужским именем. Пусть уж лучше так, как в старой песне Кузьмина. Симо-о-о-на — девушка моей мечты.
— Симона, — повторил медленно он, словно пробуя слово на вкус. — А меня звать Огюст Фабье. Слышала, может быть? Ну как же, самый известный лекарь в Бурже, даже к самому королю меня приглашали, когда тот приезжал в наш город и внезапно занемог. Королевский лекарь тогда не знал, что делать, вот и вспомнили обо мне. После моего лечения Его Величество на третий день уже вставал с постели.
Фабье говорил, гордо задрав подбородок. А этот лекарь-извращенец тот ещё нарцисс.
— Король звал меня к себе, в придворные лекари, но я с почтением отказался. Здесь у меня больше возможностей для опытов и… И ещё для кое-чего.
Он плотоядно улыбнулся, а в следующее мгновение вновь стал серьёзен.
— Симона, до сего момента, пока ты пребывала в беспамятстве, у меня не было возможности проверить, девственница ты или нет. Признайся, как на исповеди перед кюре — ты непорочна?
— Я?
Блин, и что говорить? Я ведь и сама… тьфу, сам не в курсе, присутствует у меня девственная плевна или, хм, не сформировалась в процессе моего превращения. А если я скажу, что успела согрешить, он что, отпустит меня на все четыре стороны? В любом случае с Мясником (в том, что это он, я уже не сомневался) и его верным псом придётся разбираться. Такая мразь не должна осквернять землю своим присутствием и уж тем более богомерзкими делами.
