Выживший. Чистилище - Геннадий Борисович Марченко

Короткий тычок в солнечное сплетение заставил меня согнуться пополам. Пока я пытался протолкнуть в легкие воздух, мне добавили по почкам, и я, рухнув на пол, едва не отключился. Суки! Знают, куда бить. Еще бы, опыта в подобных делах у этих костоломов хоть отбавляй.

Перед моими глазами оказались хромовые, хорошо начищенные сапоги следователя.

— Так и будем упорствовать, гражданин Сорокин?

Руки его подельников вздернули меня вверх, продолжая удерживать на весу — ноги пока еще плохо мне подчинялись.

— Будешь правду говорить, падла?!

И еще один удар в грудь, после которого я обвисаю в руках своих палачей. На этот раз к горлу подкатила тошнота, и каким-то чудом меня не вывернуло наизнанку. Еще не хватало здесь наблевать, этот гребаный садист может заставить и языком вылизывать все это безобразие. Хотя я бы его, конечно, послал куда подальше, но после этого пришлось бы вытерпеть очередную порцию физических издевательств. А мне и так уже было ой как несладко.

Как я оказался в столь щекотливой ситуации? В это трудно поверить, но еще вчера я находился… ровно в восьмидесяти годах отсюда. Да-да, вы не ослышались, именно в годах, а не километрах. Потому что в 1937-й я угодил прямиком из 2017-го.

Ефим Николаевич Сорокин, бывший спецназовец-сверхсрочник, повоевавший когда-то во второй чеченской, теперь частный предприниматель… Получается, что и предприниматель бывший.

Как это случилось? Подвела тяга к небу, вернее, к прыжкам с парашютом. Надо сказать, что форму я старался поддерживать и в спецназовском спортзале, на ремонт которого выделил когда-то стройматериалы, и периодически наведываясь в подмосковный аэроклуб.

Я не так давно прикупил себе крыло фирмы «PD-2». Симпатичной такой раскраски в цветах российского флага. На этот раз тоже прыгал с ним.

Сиганул из Л-410 вместе с десятком парней и Маринкой — нашей отчаянной боевой подругой. Не стал развлекать себя затяжным прыжком, раскрыл купол на полутора тысячах метров. И тут же меня насторожило, что вокруг никого нет. Ни ребят, ни Маринки, словно все вдруг чудесным образом испарились. Самолет тоже пропал из виду, что было весьма странно — я его покинул менее полуминуты назад, и это все-таки не скоростной истребитель, чтобы так внезапно исчезнуть из виду. Облаков тоже вроде бы прибавилось, хотя погода по-прежнему оставалась солнечной.

Недоумевая, принялся обшаривать взглядом землю, и еще больше удивился, не узрев там ни людей, ни машин, включая мой «Nissan», где я оставил деньги и телефон, да и вообще местность как-то изменилась. Куда пропал домик, где сидело все руководство аэродрома, включая диспетчера и начальника, и во дворе которого мы укладывали парашюты? Ох, что-то не нравится мне все это!